Суд, который убивает

Он был героем...

Венец памяти




Общение

Жертвы гаагского трибунала

С момента своего основания Гаагский трибунал применял к своим обвиняемым двойные юридические стандарты. Система секретных обвинений, которая до сих пор не была известна в правовом мире - задержание подозреваемых обманным путем с использованием в качестве прикрытия гуманитарных организаций и, наконец, полное невнимание к физическому и психическому здоровью обвиняемых - подорвали и без того сомнительный авторитет этого временного международного института. О характере Международного трибунала по военным преступлениям в бывшей Югославии можно судить и по его донорам, а это в первую очередь США и исламские страны, а также заинтересованные круги, которые выдвигали прежде всего политические, а не юридические аргументы при его создании.

Жертвами трибунала стали бывший генерал Джордже Джукич, бывший мэр города Вуковар Славко Докманович, начальник кризисного штаба в городе Приедор Симо Дрляча и главный врач больницы того же города в Республике Сербской (Босния и Герцеговина) Милан Ковачевич. Кроме того, что все они по национальности сербы, их еще объединяет и то, что они находились в секретном списке обвиняемых, их арест был произведен обманным путем и их вина за так называемые "военные преступления" не доказана. Жертвами трибунала были и другие, как, например, Душко Тадич, приговоренный к 20 годам заключения, вопреки тому, что трибунал так и не смог установить его личность, поскольку не было ни одного неопровержимого доказательства, что именно это и есть тот человек, который совершил инкриминированные ему преступления. К жертвам относятся и братья Вучковичи, которые были насильственно арестованы чешским контингентом ооновских сил по стабилизации в Боснии и Герцеговине и в наручниках отправлены на однодневную принудительную экскурсию в Гаагу. Однако там тут же убедились, что были доставлены не те близнецы, которые объявлены Трибуналом в розыск. Жертвами являются чуть ли не все граждане Республики Сербской, которые участвовали в гражданской войне в бывшей Боснии и Герцеговине, так как после печальных событий двух прошедших лет никто из них не может быть уверен, что где-нибудь в гаагских картотеках не лежит бумага с их именем. А за ошибки Трибунала, даже когда они приводят к смерти, никто не расплачивается ни материально, ни морально.

Обманом и силой

Похищение, и вслед за ним и депортация генерала Джордже Джукича было продиктовано прежде всего нуждой в показаниях о военных "преступлениях" Радована Караждича и Ратко Младича. Дело, однако, закончилось тем, что Джукич был отпущен домой, где вскоре умер, так как слабее его здоровья могло быть только предъявленное ему обвинение в военных преступлениях. Доверие к трибуналу было подорвано, а тем самым поставлен под вопрос и престиж его учредителей, нужно было что-то срочно предпринимать.

Именно тогда Трибунал изобрел нечто новое - секретные обвинения. Началась охота за людьми. Однако, того, что люди не знают, что им предъявлено обвинение, кажется, было мало, поэтому во время их задержания, которое могло произойти на любом КПП сил по стабилизации в Боснии и Герцеговине, устраивался настоящий спектакль для информационных агентств и телеканалов. Создавалось впечатление, что Трибунал наконец-то начал действовать. О том, что существуют секретные обвинения, стало известно после задержании бывшего мэра города Вуковар Славко Докмановича. Он был приглашен в Вуковар якобы дли беседы с представителем тогдашнего временного адмимистратора Восточной Славонии Жака Клаина. Вместо важной встречи с представителем Клаина Докманович оказался в руках вооруженных иностранцев, одевших на него наручники и отправивших в Гаагу. После года, проведенного в одиночной камере и страха за семью, на которую постоянно сыпались угрозы со стороны хорватских властей и отдельных сербофобов, нервы не выдержали. Он покончил с собой в Шевенингенской тюрьме. Несмотря на предупреждения адвоката Докмановича, Томы Филы, что его подзащитный проявляет склонность к самоубийству, никаких особых мер предосторожности Трибунал не принял. Так трагически закончилась жизнь человека, который отказывался признать себя виновным и вина которого не была доказана.

Все это, однако, не помешало представителям Трибунала категорически отвергнуть свою вину за случившееся, причем, по словам адвоката Докмановича, Томы Филы, и неофициальным высказываниям близких к Трибуналу источников, бывший мэр Вуковара должен был быть оправдан.

"Танго" до смерти

Вслед за случаем Докмановича началась операция под романтичным названием "Танго". Она заключалась в том, чтобы одновременно в двух разных местах задержать главного врача больницы в Приедоре Милана Ковачевича и бывшего начальника кризисного штаба того же города Симо Дрлячу. Последний во время задержания был убит.

Смерть постигла Дрлячу на берегу реки, где он с сыном и мужем сестры ловил рыбу. В операции по его задержанию участвовали пять вертолетов, несколько бронемашин и элитные десантники британской САС. Очевидцы не подтвердили утверждение КФОР, что при попытке задержания Дрляча якобы открыл огонь, так как оружия при нем не было, и что он пытался скрыться от убивших его десантников.

Случай доктора Милана Ковачевича запомнится как доказательство того, что все неграждане самых развитых стран Старого Света или США, считаются людьми второго сорта. Их не только могут судить по секретным обвинениям, но и лишить в тюрьме элементарного медицинского обслуживания.

Доктор Милан Ковачевич был арестован на рабочем месте, в приедорской больнице. Его вызвали из кабинета, чтобы якобы принять коробки с лекарствами, на которых стоял знак Международного Красного Креста. Но это была ловушка. Солдаты КФОР, принесшие гуманитарную помощь, моментально одели наручники на ничего не подозревавшего и не оказывавшего никакого сопротивления человека.

Первоначально КФОР не признавал, что незаконно употребил символ Красного Креста, но впоследствии его тогдашний пресс-представитель Майк Райт заявил, что десантники на самом деле использовали этот знак при задержании доктора Ковачевича.

Международный Красный Крест выразил протест, но дальше этого дело не пошло. В Гааге часто можно было услышать, что тюрьма в Шевенингене достаточно комфортабельная и в распоряжении заключенных телевизор, печать и даже телефон в случае особой необходимости. Им разрешены прогулки и свидания с родными. Возможно это и так, но что все это стоит, если заключенным не обеспечена адекватная медицинская помощь. В тюрьме нет больничного отделения и врач совершает обход больных в камерах. При легких заболеваниях это нормально, но случай Славко Докмановича, который должен был находиться под наблюдением психолога, и Милана Ковачевича, которому был необходим кардиолог, показал, насколько Трибуналу было безразлично здоровье содержащихся в тюрьме людей откуда-то с Балкан, да еще в досье которых написано, что они якобы "военные преступники".

Вскрытие показало, что доктор Ковачевич умер от последствий внутреннего кровотечения, которое могло быть диагностировано и остановлено с помощью хирургического вмешательства. Тюремный врач поставил Ковачевичу неправильный диагноз - камни в почках и прописал ему неадекватную терапию. Ковачевич умирал в своей одиночной камере несколько часов, напрасно взывая к помощи. Никто из охраны его не слышал. Хотя от трагической смерти Славко Докмановича прошло две-три недели, а от позорного ареста близнецов Вучковичей - несколько дней, представители Трибунала снимают с себя всякую ответственность. Консилиум врачей, который до трагического исхода осмотрел Ковачевича по требованию защиты, установил у него аневризм желудочной аорты, что могло вызвать тяжелое заболевание сердца, но все это было проигнорировано. Циники сказали бы, что к Симе Дрляче судьба была благосклоннее, он мучился недолго. Но как бы то ни было "Танго" было исполнено до смерти. Расизм секретных обвинений Могут ли секретные обвинения быть отнесены к стандартным или даже чрезвычайным юридическим инструментам? Достаточно сказать, что ни одна западная правовая система не знает, что это такое, а ведь принципы тех стран считаются вершинным достижением юриспруденции. Можно сказать, что в Гаагском трибунале для людей из бывшей СФРЮ, прежде всего для сербов, которые пока что, как известно, в одиночестве сидят на скамье подсудимых, действительны какие-то другие права, как для людей второго или третьего сорта. Разве это не расизм?

Один из учредителей Трибунала Тео Ван Бовен заявил, что ему не было известно, что Трибунал может работать по принципу секретных обвинений, и он узнал об этом только после ареста Славко Докмановича. Тем временем генеральный прокурор Гаагского трибунала Луиза Ар-бур заявила, что методы его работы претерпели изменение и секретные обвинения стали правилом, а не исключением.

В то же время крупнейшая капстрана, США, упорно не желает создания постоянного международного уголовного суда, который занимался бы и военными преступлениями и за который высказалось подавляющее большинство участников международной конференции в Риме. Вероятно, еще и потому, что опыт Хиросимы, Нагасаки, корейской и вьетнамской войны, акций в Сомали, Ливии, Ираке и почти во всех уголках нашей планеты, в том числе и последние в Судане и Афганистане говорят о том, что на скамье подсудимых чаще других оказывались бы американские граждане и военнослужащие.

Секретные обвинения предъявляются сегодня сербам, а, возможно, и хорватам и мусульманам, представителям народов хуту и тутси (параллельно с Трибуналом по военным преступлениям в бывшей Югославии действует и Трибунал по военным преступлениям в Руанде и Бурунди), а завтра аресты, похожие на те, которые производились при диктаторских режимах в Латинской Америке и которые показал в своих фильмах Коста Гаврас, станут реальностью и в случае каких-нибудь других народов, далеких от круга избранных. Вопрос в том, не становится ли это правилом и первым признаком какого-то будущего мирового порядка?

Душан Воинович

Взято из газеты "Москва-Садовое кольцо", 2000 г.

Главная         Биография         Статьи            Акции           Искусство           Форум         Гостевая        Ссылки