Кто убил Слободана Милошевича?

Он был героем...

Венец памяти




Общение

Скажем откровенно: смерть бывшего югославского президента Слободана Милошевича в тюрьме Гаагского трибунала не стала для нас новостью. Уже не первый год мы внимательно наблюдаем за тем, как разворачиваются события в Гааге, изучаем нешуточные многоходовые политические комбинации, которыми сопровождается работа МТБЮ. Один из нас даже выступал в качестве свидетеля защиты по делу генерала Галича. Как принято в Гааге, всем свидетелям присваивается определенный код, в случае нежелания раскрывать свои имена. 

Один из нас имеет свой код «2879», хотя не было попытки что-либо скрывать. Именно под этой кодовой шапкой в делах Гаагского трибунала опубликован семичасовой допрос, в котором была предпринята попытка правдиво отразить некоторые эпизоды трагических балканских событий. Мы рады, что кое в чем нам удалось помочь генералу Галичу.

В последние месяцы над Слободаном Милошевичем действительно нависала серьезная угроза расправы. Мы не писали об этом только потому, что опасались навредить: российское руководство предпринимало немалые усилия, чтобы под свои гарантии вывезти Милошевича в Москву на лечение. Не получилось, трибунал, как и следовало ожидать, отказал.

Первое интервью

Слободана Милошевича выдали Гаагскому трибуналу в июне 2001 года. В августе того же года ему исполнилось 60 лет. В этой связи «гуманный» тогда трибунал разрешил Милошевичу свидание с женой Мирой Маркович. После этой встречи за Маркович была устроена самая настоящая охота журналистов. Первые контакты с пишущей и снимающей братией у жены Милошевича были неудачными. Например, она прервала свое интервью с Би-би-си, когда ей стали задавать неделикатные вопросы. Поэтому нам стоило немалых трудов, чтобы добиться встречи с Маркович. Она состоялась в Белграде осенью 2001 года в штаб-квартире Социалистической партии.

- Как себя чувствует Слободан Милошевич? - так звучал наш первый вопрос.

- Когда он попал в белградскую тюрьму, то был здоров, хотя время от времени у него пошаливало сердце. В тюрьме у него начались проблемы со здоровьем, стало скакать давление. В Белграде к тому же его не лечили. В Гааге условия для лечения тоже весьма неподходящие. В тюрьме работает терапевт. Он приходит к больным только по понедельникам. В остальные дни заключенных навещает медсестра, мерит давление и оказывает самую элементарную помощь. Между еженедельными визитами врача его назначения менять нельзя. А лечение, которое назначил мужу кардиолог, требует гораздо более оперативной корректировки. Поэтому заявления официальных лиц трибунала, что у мужа в тюрьме есть необходимое медицинское наблюдение, абсолютная ложь. Кроме того, ему очень тяжело дается судебный процесс. Ведь он защищает себя сам, а это колоссальная работа и напряжение. Он должен следить и вовремя реагировать на заявления свидетелей, которые говорят много неправды. Я ответственно утверждаю, что все свидетели находятся под давлением обвинения, чтобы не сказать - шантажом.

- Как вы думаете, каким будет исход этого процесса?

- Слободан сказал, что процесс не будет завершен и что с ним постараются расправиться до его окончания. Он также сказал, что с ним будут делать что-то не так и высказал предположение, что, скорее всего, будет предпринята попытка путем таблеток блокировать необходимые лекарства.

Заметим, что Мира Маркович повторила эту версию в интервью американской телекомпании Си-эн-эн буквально через несколько часов после получения известия из Гааги о смерти своего мужа.

Официант заговорил

2002 год. Гаага. Отель «Голден тюлип». Он расположен рядом с районом Шевенинген, в двух шагах от здания самого Гаагского суда. Этакая растянутая десятитиэтажка, на улице Йохана Витлана. Но не этим примечателен этот отель.

Главное его «достоинство»: в нем живут многие судьи и сотрудники МТБЮ. Здесь проживают и приглашенные свидетели. Вечерами на первом этаже с огромным числом ресторанов собирается весь живущий и приезжий люд: судьи, свидетели защиты и обвинения, журналисты и сотрудники различных спецслужб. Тут действительно чрезвычайно интересно, так как открыто инструктируются свидетели обвинения (многие, как мы успели убедиться, вообще не владели балканской тематикой, и для того, чтобы выступать в роли свидетелей обвинения, нужно была многодневная непростая подготовка). По-другому «обрабатывают» свидетелей защиты. На казенный счет их содержат в «Голден  тюлип» всего несколько дней (другие живут месяцами) и пытаются как можно быстрее пропустить через процесс.

Обо всем этом нам поведал официант Милан, который уже давно натурализировался в Голландии. «Эти инструкторы громко говорят по-сербски, не зная, что это мой родной язык. Я вижу, как они обрабатывают свидетелей, чтобы они «правильно» говорили на процессе. Им рассказывают, как, что и где было, заставляют заучивать наименование населенных пунктов, - рассказывал нам Милан, удостоверившийся, что перед ним русские журналисты. - Так я узнаю раньше всех газет о том, что и как будет происходить на заседаниях трибунала». 

Не скроем, через Милана нам удалось навести некоторые справки о тех, кто заправляет делами в Гааге. Стало, например, известно, что бывшая помощница прокурора Карлы дель Понте Флоранс Хартман, голландка по происхождению, прекрасно владеет хорватским языком. Она замужем за хорватским генералом. Из Гааги в Белград она часто приезжает на машине с загребскими номерами.

Некоторые наши европейские коллеги-журналисты утверждают, что Хартман сотрудничает с хорватскими спецслужбами, которые снабжают ее не только необходимой информацией, но и пытаются определять события в Гааге. Недалеко ушла и сама Карла дель Понте, настроенная, по словам некоторых аналитиков, «прохорватски и промусульмански».

Проклятие Дейтона

В Гааге, Белграде и в Москве, в общении с многими известными политиками и специалистами-страноведами нам столько раз говорили о возможности убийства Слободана Милошевича, что мы просто стали верить в пророческие предсказания одного старика -серба: » С уходом Слободана закончится Югославия. Но проклятие Косово даст о себе знать».

Мы вспомнили об этом пророчестве недавно, когда на Западе торжественно отпраздновали 10-летие Дейтонских соглашений. Речь идет об Общем рамочном соглашении о мире в Боснии и Герцоговине (БИГ). В историю мировой дипломатии это соглашение вошло по имени авиабазы Райт-Паттерсон в штате Огайо близ Дейтона (США). Тогда в переговорах принимали участие американский представитель на Балканах Ричард Холбрук, делегация Евросоюза во главе с Карлом Бильдтом, а также российская делегация во главе с Игорем Ивановым, в то время первым заместителем министра иностранных дел. Конфликтующие стороны представляли: президент Хорватии Франье Туджман, президент Боснии Алия Изетбегович и президент Сербии Слободан Милошевич.

Этот документ сегодня называют по-разному. Они считают его «югославским Брест-Литовском», другие - документом, который приведет Балканы к долгожданному миру. Но вот что не вызывает уже сомнений. Три главных участника ушли из жизни при загадочных обстоятельствах. Президент Хорватии Франье Туджман умер 11 декабря 1999 года. Та же участь постигла и президента Боснии Алия Изетбеговича, скончавшегося 19 декабря 2003 года. До этого они проходили курс лечения в американских военных госпиталях . Теперь нет и Слободана Милошевича.

Что имеем в итоге? Уверены, что не случайно именно в эти дни бывший хорватский генерал, полевой командир Освободительной армии Косово Агим Чеку был назначен новым премьер-министром этого сербского края. Агим Чеку в Сербии в 2002 году был объявлен в розыск по обвинению в геноциде сербского населения в Косово и Хорватии. Как сообщает белградское агентство «Танюг», по ордеру городского суда Ниша - второго по величине города Сербии - Агим Чеку арестовывался уже дважды. Первый раз это произошло в 2002 году в Любляне, затем в 2004 году в Будапеште, однако в обоих случаях Чеку оказывался на свободе после вмешательства тогдашнего руководителя гражданской миссии ООН в Косово (УНМИК) Харри Холкери. Теперь путь к признанию независимости Косово  практически открыт. Однако есть еще один нюанс, предшествовавший событиям в Гааге.

Слободан Милошевич просчитывал ход событий, понимая, что суд в Гааге - это, прежде всего, суд не над ним как политиком, а суд над Сербией. По мере «созревания» ситуации в Косово усиливалась атака и на Милошевича. Но она была безуспешной с точки зрения политической. Милошевич прекрасно защищался.

Трибуналу так и не удалось доказать ни один из пунктов инкриминируемых ему обвинений. Более того, в ходе процесса с югославского президента было снято несколько обвинений: в сентябре 2005 года, например, с него сняли обвинение в геноциде несербского населения Боснии. Было очевидно, что судебный процесс явно заходит в тупик. Адвокаты Милошевича бросили в бой «секретное оружие: заявили о желании вызвать в суд Билла Клинтона в качестве свидетеля по делу бывшего югославского президента. Поводом для обращения стала биографическая книга бывшего американского президента «Моя жизнь», в которой он, в частности, описывает роль США в югославском конфликте 1990-х годов. Адвокаты были уверены, что допрос Билла Клинтона мог бы пролить свет на многие события тех лет. Но особенно их интересовал вопрос, оказывалась ли со стороны Вашингтона помощь хорватскому военному командованию в вооруженных атаках против сербов в 1991 - 1995 годах. Чуть ранее с этой же целью предпринималась попытка пригласить в Нидерланды премьер-министра Великобритании Тони Блэра и бывшего канцлера Германии Герхарда Шредера - активных участников событий тех лет. Однако трибунал теперь уже по понятным причинам решил не «беспокоить» этих политиков. «Откровения» таких свидетелей могли сорвать планы готовившейся геополитической операции.

И это тогда, когда в Гааге в качестве одного из свидетелей по делу Милошевича уже выступил Евгений Примаков, который в конце 1990-х годов возглавлял МИД России, а во время операции НАТО против Югославии занимал должность главы российского правительства. Евгений Примаков тогда заявил, что Слободан Милошевич не стремился к созданию «Великой Сербии». По словам Примакова, во время встречи с ним в Белграде в 1993 г. Милошевич сказал, что такую страну можно создать только путем кровопролития, а он к этому не был готов. 

Тогда же Примаков заявлял, что на конференции по урегулированию югославского кризиса в Женеве Милошевич всегда высказывался в пользу соблюдения двух принципов: равенство всех этнических групп и принятие решений на основе консенсуса.

Заметим, насколько дальновидным оказался Евгений Максимович. Он сразу уловил, в какую сторону клонит МТБЮ, муссируя тему «Великой Сербии». На днях в своем интервью Второму каналу ТВ Евгений Примаков фактически подтвердил свои предположения и высказал серьезную обеспокоенность в связи с нынешним развитием событий как на Балканах, так и в Гааге.

Последняя битва

Конечно, для Милошевича судебный процесс был огромнейшим нервным напряжением, что не могло не сказаться на здоровье. Он стал постоянно жаловаться на давление, головные боли. Но эти симптомы, как утверждают наши белградские и гаагские источники, стали появляться после того, как тюремный врач стал давать Милошевичу какие-то таблетки. В начале ноября прошлого года Милошевич обратился с просьбой провести медицинское обследование. При этом он сам назвал имена трех специалистов, которым доверял. Речь идет о кардиологе из Франции Флорансе Леклере, специалисте по кровеносным сосудам Маргарите Шумилиной из России, и отоларингологе Андриче Вукашине, ранее выступавшем в качестве свидетеля со стороны защиты. Именно эта тройка забила тревогу и настояла на том, чтобы прервать процесс над Милошевичем на шесть недель. 

Тогда же брат Слободана Борислав Милошевич стал настаивать на проведении детального медицинского обследование подследственного вне тюрьмы. В то же время он заявил, что Слободан никогда не игнорировал тюремных врачей и придерживался предписанной ими терапии. К тому же и сами тюремные врачи не подвергали сомнению этот факт. Но состояние Милошевича день ото дня ухудшалось. Тем не менее именно в этот момент тюремная команда врачей, возглавляемая Паулюсом Фолке, по непонятным причинам перестала вообще реагировать на эти жалобы. Гаагский суд также отказался не только оправить Милошевича в Москву для обследования под гарантии российского правительства, но даже выслушать жалобы Милошевича на здоровье. Странным было и то, что судья Патрик Робинсон начал форсировать процесс, всякий раз прерывая Милошевича, когда он заговаривал о своем здоровье. Судья спешил завершить операцию, то ли понимая, что происходит вокруг Милошевича, то ли действуя спонтанно.

Не бездействовала и упомянутая нами Флоранс Хартман. Просьбы Милошевича провести медицинское обследование в Москве она публично объясняла тем, что он пытается «тянуть время, горя желанием встретиться с женой». «Почему все богатые русские лечатся на Западе, - восклицала Хартман,- а Милошевич, наоборот, рвется в Москву».

Так наступала трагическая развязка. Советник бывшего президента Югославии по юридическим вопросам Бранко Ракич информировал, что незадолго до своей смерти Милошевич направил письмо на имя Сергея Лаврова, в котором он поделился своими подозрениями по поводу того, что против его здоровья ведется кампания. 

Российский МИД официально подтвердил, что советники С.Милошевича 11 марта передали в Посольство России в Нидерландах его письмо, адресованное Министерству иностранных дел Российской Федерации. В этом написанном от руки письме С.Милошевич говорит о неадекватном лечении, проводимом врачами Международного трибунала по бывшей Югославии, и вновь просит поддержки Российской Федерации в получении разрешения на прохождение курса терапии в медицинском учреждении в Москве.

Кампания против Милошевича, как мы убедились, действительно шла. Ранее адвокат бывшего югославского лидера Зденко Томанович заявил, что Милошевич мог быть отравлен.

Бой после смерти

Международный трибунал для бывшей Югославии (МТБЮ) является «трибуналом убийц». Такое мнение высказал известный французский адвокат Жак Вержес. В 2002 году он защищал Милошевича в Европейском суде по правам человека. 

Адвокат напомнил, что находившийся в заключении бывший лидер Югославии «долгое время болел» и «просил предоставить ему свободу по медицинским основаниям. Ему было отказано в его просьбе», - сказал адвокат, отметив, что во Франции Морис, осужденный как нацистский пособник за преступления против человечества, был освобожден из заключения по состоянию здоровья. А «Милошевич даже не имел права на прогулки и лишен возможности заниматься физическими упражнениями», - заявил адвокат. При этом бывший югославский лидер сохранял «боевой дух» и не был человеком, склонным к самоубийству, особо подчеркивает Вержес. По его мнению, экс-президент Югославии «имел все основания не доверять Гаагскому трибуналу», поскольку МТБЮ «был создан Советом Безопасности ООН против всех правил» и вдобавок «22 раза менял процедурный порядок применительно к Милошевичу».

Как полагает Вержес, руководство МТБЮ было заинтересовано в смерти Милошевича, поскольку «не могло доказать выдвинутые против него обвинения». «Итог процесса мог оказаться совсем не таким, как этого желали трибунал и обвинение», - заметил адвокат, напомнив, в частности, что в эпизоде о событиях в Сребренице французский свидетель генерал Филипп Морийон «вывел Милошевича из-под обвинения».

В этом заключении ничего не прибавить и не убавить. Поэтому Гаага решила не обращать внимание на экспертное заключение авторитетного в Европе французского адвоката. Она обрушила свой первый гнев на письмо Милошевича, адресованное в российский МИД, о котором сообщил Бранко Ракич. Подозрения были следующие: почему первый лист письма написан по-английски, да и знал ли вообще Милошевич английский язык.

Вот что сказала по этому поводу корреспондентам «РВ» бывшая замминистра финансов Югославии Борка Вучич: «У Милошевича были прекрасные математические способности и способности к языкам. Английский язык он выучил по моему совету, начав с запоминания тысячи необходимых финансовых терминов, когда стал главой народного банка Югославии. В США он бывал раз или два в краткосрочных командировках. Так что те, кто пытается обыграть тему «английского языка» с намеком, действует в неперспективном направлении».

В этой связи многие европейские юристы стали подвергать серьезной критике поведение обвинительницы на процессе Карлы дель Понте. Бывший спецпредставитель на Балканах Дэвид Оуэн поставил вопрос, почему обвинение не действовало более целенаправленно. Human Rights Watch тоже считает, что дель Понте должна была сконцентрироваться на нескольких центральных точках обвинительного заключения, которое насчитывало 66 пунктов. Но это тоже от лукавого. Дело оборачивается таким образом, что под обвинение в содействии в убийстве может попасть сама главная гаагская обвинительница. Если авторитетная международная экспертиза докажет, что Милошевич был отравлен, развалится не только Гаагский трибунал, но и под суд пойдут многие его «политические архитекторы».

Разумеется, отношение к Слободану Милошевичу в мире неодзнозначное. Его смерть - настоящая трагедия для международного сообщества, однако в наибольшей степени это трагедия для самого сербского народа, считает Уэсли Кларк, командующий объединенными силами НАТО в Европе во время косовской кампании 1999 года. Для Кларка Милошевич остался националистическим руководителем и военным противником. Для многих других сербов - это национальный герой, бившийся до конца за единство Югославии. И только история ответит, кто окажется правым в перспективе. Сегодня в националистическом угаре, захлестывающем практически весь мир, Милошевич кажется этаким анахронизмом. Но, как говорят, времена меняются, меняются герои и национальные задачи.

Председатель Центрального комитета Социалистической партии Сербии Ивица Дачич совершенно четко заявил, что социалисты считают Милошевича исторической личностью. При этом Дачич подчеркнул: «Правы все те, кто сказал, что люди, выдавшие Слободана Милошевича Гаагскому трибуналу, «вычеркнули свои имена из истории, а самого его сделали легендой».

Константин КАЧАЛИН (Белград-Гаага),
Станислав ТАРАСОВ (Москва).

http://rosvesty.ru/1812/expert/?id=823

Главная         Биография         Статьи            Акции           Искусство           Форум         Гостевая        Ссылки