Правосудие по-гаагски

Он был героем...

Венец памяти




Общение

От Понтия Пилата до Карлы дель Понте

История повторяется. Сходится до мелочей. Как и две тысячи лет назад — то же предательство, то же массовое помутнение рассудка, тот же неправедный суд, те же 30 серебренников.

Сербы — не все, но многие — надеялись за голову опального лидера купить себе теплое местечко в Европейском союзе. Как бы не так! Зачем нужна сила и власть, если все будут хорошие и некого будет обижать. На то она и империя, чтобы разделять и властвовать. Как удачно покрошили Югославию — без наркоза. Даже названия пока еще не придумали для новой казни. Это уже не четвертование, а на порядок мельче — и всё по живому, по живому.

Советский Союз «разрезали» на 16 или сколько там частей? И непонятно, зачем расчленили совершенно безобидную Чехословакию. Тренировки ради? Для забавы, для удовольствия? Две крохотные страны вместо одной маленькой — мелочь, а приятно. Получилось два обрубка, неспособных к самостоятельному существованию. Катается в коляске обрезанный по пояс инвалид — милостыню просит. Одного изувеченного человека жалко, а за чехов и словаков радуешься — живут, как у Христа за пазухой.
Евреи перестали быть изгоями, но надо же кого­то гнобить, отовсюду изгонять. Кого? Алжирцев, марокканцев, албанцев, турков и тому подобных? Нет, это крайнее место приготовлено для славян. Они говорят и крестятся, и думают иначе, чем остальные европейцы. Они чужие.

Напрасно украинцы думают, что к ним отношение иное, чем к сербам или русским. По оранжевой республике давно прошла глубокая трещина, делящая страну пополам на униатский запад и православный восток. Безотказный югославский сценарий повторяется один к одному. Часть сербов перекрестили в католиков и сделали из них хорватов, другую часть обратили в мусульманство. По генетическому признаку и те, и другие — близкие родственники, по историческому опыту — кровные враги.

Кто стоит над схваткой и умывает руки? Римский прокурор. Маленькое отличие: в команде судей произошла замена — место комплексующего слабого, если доверять Евангелию, мужчины заняла сильная, с бульдожьей хваткой, Карла.

— Жаль, что подсудимый умер до того, как мы ему вынесли приговор! — это не Баба Яга говорит, это высказывание доброй интеллигентной бабушки, не знающей сомнений. Хотелось бы так сказать о прокуроре дель Понто, да не получается. Относительно причины смерти подсудимого Милошевича она не вполне уверена: то ли умер, то ли покончил с собой. Вариант «отравили», понятное дело, не озвучивается. Но спрашивается, с какой стати человека, страдающего ишемической болезнью сердца, пичкали препаратами, предназначенными для прокаженных?

Вскрытие показало — инфаркт на фоне хронического стеноза сосудов головного мозга. И время смерти в утреннее часы, когда сердечная деятельность ослаблена, показательно для такого рода заболеваний. Но что ясно как дважды два рядовому гипертонику со стажем, оказалось недоступным для понимания квалифицированных голландских врачей, пользовавших Милошевича. Неужели так сложно наладить медицинский контроль за здоровьем подсудимых в цивилизованной тюрьме, если было желание довести судебное разбирательство до обвинительного приговора?

Значит, не хотели устроить праздник правосудия, этакое гаагское аутодафе. Следствие по сути дела зашло в тупик, и намеченное торжество справедливости представало уж в очень поганом свете. Процесс решили спустить на тормозах по принципу: нет подсудимого — нет дела! Директор Института славяноведения РАН, доктор исторических наук Константин Никифоров квалифицирует смерть бывшего югославского лидера как насильственную: «человека, которого еще даже не осудили, по­просту заморили, держали взаперти, не давали адекватного лечения». Никифоров обратил внимание на то, что деятельность Гаагского трибунала с самого начала сопровождалась различными нарушениями. Трибунал был создан в 1993 году по решению Совбеза ООН, в обход Генеральной ассамблеи — только в ее компетенции находятся подобные решения. Обвинение Милошевичу предъявили во время натовских бомбардировок Югославии весной 1999 года. «Одна воюющая сторона выдвинула обвинение против другой воюющей стороны, и потом, одержав победу, судит ее» — заявил Никифоров. Не международный трибунал, а пир победителей. Но тем не менее: да здравствует гаагский суд — самый гуманный на свете!

Милошевич — не единственный серб, почивший на гаагских нарах. В 1998 году в камере предварительного заключения Схевенингенской тюрьмы покончил с собой бывший глава администрации хорватского города Вуковар серб Славко Докманович. А за неделю до смерти Милошевича добровольно ушел из жизни еще один узник европейского трибунала — экс­президент республики Сербская Краина Милан Бабич. Повесился! Такого безобразия нет и в российских тюрьмах. Пускай гордые голландцы приедут к нам и поучатся у наших тюремщиков, как надо обращаться с заключенными.
Это, пожалуй, единственный светлый момент во всей этой темной истории.

Владимир ХАБЛОВСКИЙ

http://www.mosoblpress.ru/yarosl/show.shtml?d_id=6074

Главная         Биография         Статьи            Акции           Искусство           Форум         Гостевая        Ссылки