Косово: пока летают черные птицы...

Он был героем...

Венец памяти




Общение



 

Март – худший месяц для сербов. В марте 1998 года началась война в Косово, в марте 1999 года по Сербии ударили бомбы НАТО, в марте 2004 года в Косово прошли массовые антисербские погромы, а в марте 2007 года Марти Ахтисаари передал свой проалбанский план урегулирования генеральному секретарю ООН. Есть даже песня такая – «Чуйте сербы, март», что можно перевести как «Осторожно, сербы, март». Хотя для сербов в Косово все месяцы одинаково плохи.

Милорад Радивойевич жил в сербской деревне Свиньяре, которая имела несчастье расположиться недалеко от албанской части Косовской Митровицы. В ней проживали около 130 семей. Когда в марте 2004 года по всему Косово пошли погромы, деревня была сожжена, а силы KFOR, расположенные за холмом, не сделали ничего, чтобы это остановить. Первые пять месяцев он, глава семьи из одинадцати человек, жил в контейнере, который прислали русские. Потом деревню начали восстанавливать – то, что албанским руководством преподносится как выполнение стандартов по нормализации жизни косовских сербов. Но новый дом Милорада никак не соответствует нормальному представлению о жизни. Да, у дома есть крыша, но в крыше дыра, стены и пол сделаны как попало, никакой теплоизоляции – все тепло уходит в землю, слив для воды и розетка для плиты сделаны на расстоянии пяти сантиметров друг от друга. К тому же дом постоянно обворовывают, вытаскивая то немногое, что там есть.

Албанцы говорят, что сербы сами виноваты, так как не заселяются в дома. Но Милорад заселился и прожил там пять месяцев, пока у него ночью не украли трактор, выданный за неделю до этого в качестве компенсации за потерянное имущество – все сгорело в огне. После этого он получил предупреждение от своего давнишнего друга-албанца о том, что если он не уедет, то может лишиться жизни. И он уехал. И уже два года этот шестидесятилетний мужчина ходит по всем инстанциям со списками сербов из Свиньяре, размером их земли, которую теперь обрабатывают албанцы, с техпаспортами украденных тракторов. Международным силам нет дела до его беды – их главная задача защищать самих себя, Сербия далеко, а Россия — еще дальше.

В Призрене, бывшей когда-то столицей Сербской империи, проживают всего 35 сербов. Они разбросаны по городу и живут среди албанцев. По их словам, последние три года жизнь стала налаживаться, можно спокойно ходить на рынок и говорить там по-сербски. Молодую мать везде сопровождает старый мусульманин-босняк. Он решил, что это его долг – защищать женщину и ее дочку, за которых уже некому заступиться.

Под Призренем находится Монастырь Святых Архангелов, в котором в XIV веке произошло историческое примирение Сербской и Греческой православных церквей. С приходом турков монастырь был почти полностью разобран на камни, из которых была построена мечеть. Монастырь действует, в новых постройках жили монахи, которых в 2004 году немецкие солдаты KFOR силком посадили в машины и увезли из монастыря, который, когда они уезжали, уже полыхал огнем. Монахи говорят, что они никогда не забудут имен главнокомандующих, которые не сделали ничего, чтобы защитить святыню, — генерала Рихтера и полковника Хинтельманна.

Недалеко от Звечана – сербского анклава, куда съехали почти все жители Свиньяре – расположен древний монастырь Соколица, чья статуя Богоматери, столь не характерная для православия, славится на весь регион своими чудотворными свойствами. Игуменья монастыря мать Макария, в прошлом профессор химии, рассказывает, что ни во время войны, ни во время погромов они не покидали монастырь. «Я знаю этот сценарий, когда миротворцы вывозят монахинь и затем никто не возвращается на защиту монастыря, от которого потом камня на камне не остается», — говорит она. На этот монастырь, в котором живет десяток монашек, открывающих двери всем – и албанцам, и иорданцам, и сербам, и русским – в 1999 году была сброшена бомба НАТО, боровшегося с нетерпимостью.

Мать Макария с горестью вспоминает инцидент летом 2005 года, когда около 20-ти сербских детей купались в реке, а три албанца их расстреляли. Несколько детей погибли, многие получили ранения, а один чудом выживший мальчик получил восемь пуль. Она не может представить себе отделение от Сербии. «Если Ахтисаари с американцами так любят албанцев, то пусть отдадут им часть Финляндии или Америки, мы возражать не будем», — говорит она, которая возит на своей маленькой машине рядом живущих албанок в роддом, и не отказывает никому в помощи.

В городе Ораховац сербв живут в анклаве на четырех улицах. Свобода передвижения ограничивается двумя автобусами в неделю в северную часть Косовской Митровицы и двумя автобусами в месяц в анклав Грачаницу. На главной площади города стоит немецкий патруль, и на земле наготове лежит колючая проволока для перекрытия въезда в сербскую часть. Но, по словам местных сербов, ее не растягивали уже три года. Недалеко от Ораховца находится монастырь, славившийся своими чудотворными мощами, которые оттуда еле-еле успели вывезти перед тем, как весь монастырь был взорван динамитом. К этим мощам приходили все жители Косово, независимо от национальности, и сегодня во вновь отстроенный монастырь опять приходят албанские семьи, стелят одеяло и молятся об исцелении.

В селе Бабин мост под Приштиной все более-менее нормально. Село это примечательно тем, что именно отсюда в 1389 году двигалось сербское войско на битву на Косовом поле, здесь царицей Милицей, женой легендарного сербского царя Лазаря, была построена церковь, недалеко от села была ставка турецкого султана, где тот был заколот сербом Милошом Обиличем. Сейчас в церкви, построенной на месте прежней, выбиты стекла – три месяца назад албанцы влезли в нее и все разворотили. Но в целом все не так уж и плохо — в 2004 году местных сербов охраняли чехи со словаками, которые своих каких-никаких братьев в беде не бросили.

Большая часть села – сербская, но есть и албанская, которая появилась после того, как сербы покинули свои дома – в них сразу же заселились албанцы, ринувшиеся в Косово после 1999 года из Македонии, Албании, Черногории. Сербы в албанскую часть не ходят, и с албанцами не общаются. За пределы села не выходят, так как боятся за свою безопасность, и зарплату им платит Сербия. Для них независимость Косово – это смерть.

И опять все надежды — на Россию, за чьими высказываниями они пристально следят и знают больше, чем сами россияне. Учитель рисования Серж рассказывает, как он написал письмо Путину с просьбой вывезти сербских детей Косово на отдых в Россию, и как затем 502 ребенка отдыхали 23 дня в Костромской области. Россия помогла в этом, поможет и в другом.

Албанцы тоже рассказывают истории о том, что с ними было в 90-е годы, когда положение дел было практически с точностью до наоборот. Между сожженым албанским домом и сожженым сербским домом нет разницы, но кампания 90-х оркестрировалась армией диктатора Слободана Милошевича, а сейчас в крае провозглашена демократия и толерантность, за соблюдением которых из-за холма наблюдают представители международного сообщества. Но пойти на сто тысяч двумя миллионами, особенно когда за тобой США и ЕС — это соблазн, перед которым трудно устоять. Поэтому положение тех немногих сербов, кто остался в Косово, удручающее. Над Косово по-прежнему летают черные птицы – косы, в которых, по легенде, превратились души сербов, погибших в битве с турками в 1389 году. Эта же легенда говорит, что, когда косы исчезнут, исчезнут и сербы. Пока они тут, но март еще не закончился.

Юлия Нетесова,
Приштина – Призрен – Ораховац — Косовска Митровица – Звечан – Свиньяры — Бабин мост

Росбалт, 21/03/2007, Главная лента 09:53
http://www.rosbalt.ru/2007/03/21/290427.html

Главная         Биография         Статьи            Акции           Искусство           Форум         Гостевая        Ссылки