Гаагский узник

Он был героем...

Венец памяти




Общение

Для одних он — герой, защитник сербского народа, для других — диктатор, «коммунофашист», как в конце девяностых окрестила его американская пресса.

Те, кто лично знал Слободана Милошевича, отмечают цельность его натуры, целеустремленность, внешнюю сдержанность и даже холодность. «Новая на Дону» решила выяснить, каким Милошевич запомнился атаману Международного союза общественных объединений «Всевеликое войско Донское» Николаю Козицыну. Николай Иванович — один из немногих жителей Ростовской области, кто общался со Слободаном Милошевичем лично. Причем произошло это в разгар натовских бомбардировок Белграда весной 1999 года.

— Приоткройте тайну: как вам удалось попасть в Белград? Ведь в то время допуск туда иностранцев был ограничен.

— Я приехал в Белград в составе делегации общественных организаций России. В ней были представители Советов ветеранов воздушно-десантных войск, авиации… Был всемирно известный скульптор Вячеслав Михайлович Клыков. Всего около пятнадцати человек. Цель одна — понять, какую помощь мы могли оказать братскому сербскому народу.

— Каким увидели город?

— Был март. Природа оживала, радовала глаз… И вот на этом фоне американская авиация наводила в Сербии свой «порядок». Разбомбила белградский роддом, в котором находились около 180 женщин, телецентр, многие здания, относящиеся к министерству обороны республики. Но больше всего меня поразили даже не развалины, а надпись на стене одного из домов: «Русские, не бойтесь! Мы с вами». Прочитал ее, и мне стало стыдно. Большая Россия фактически бросила маленькую Сербию на произвол судьбы.

— Почему же «бросила»? Ведь вы как раз и приехали выяснить, какую помощь Россия могла оказать Сербии?

— Я говорю о другой помощи, военно-технической. Сербы у нас просили хотя бы парочку комплексов противовоздушной обороны С300. Будь они в Сербии — натовская авиация не смогла бы господствовать в небе. Точнее, вообще бы перестала залетать в воздушное пространство этой страны.

— У России нет общей границы с Сербией. Морские порты были блокированы американскими военными кораблями. Воздушное пространство закрыто силами ПВО НАТО. Каким же образом Россия могла доставить комплексы С300 в Сербию?

— У нас говорят: было бы желание, а возможности найдутся. Это не только мое мнение. Я разговаривал с компетентными людьми, которые утверждали, что доставить средства ПВО в Белград было можно.

— Не буду с вами спорить. А где вы встретились со Слободаном Милошевичем? Каким он вам запомнился?

— Встреча состоялась в загородной резиденции президента и длилась больше двух часов. Слободан Милошевич мне показался очень степенным, выдержанным, обходительным человеком. Он так тепло говорил о Сербии и ее гражданах, как будто вел речь о своей семье. Думаю, он действительно считал сербский народ своей семьей. И народ это чувствовал.

— А что Милошевич говорил о России?

— Он был расстроен и сказал, что братские народы так не поступают.

— Николай Иванович, вы верите в официальную версию причин смерти Милошевича, которую распространили представители Гаагского трибунала?

— Нет, не верю. Судьи Гаагского трибунала, как ни старались, не смогли сделать из Милошевича военного преступника. И он стал им мешать.

Смерть бывшего президента Югославии — большая потеря для сербского народа. Не так много в нашем православном мире людей, которые могут с достоинством представить ту или иную нацию. Одним из них был Слободан Милошевич. Для меня он навсегда останется патриотом Сербии, политиком, думающим не о приватизации богатств страны, а о народе.

Александр АГАФОНОВ

http://pressa.kuban.info/article/ngnadonu/33167/

Главная         Биография         Статьи            Акции           Искусство           Форум         Гостевая        Ссылки