Гаагский марафон:

победа ценою в жизнь...

Он был героем...

Венец памяти




Общение

Тюремная камера
"гаагского гестапо"

Он знал, что его травят

 О последних часах, проведенных со Слободаном Милошевичем, рассказал Момир Булатович, бывший президент Черногории и премьер-министр Союзной республики Югославии

 Слободан Милошевич был глубоко уверен, что в Гаагском трибунале его травят, поскольку сам он не принимал сомнительное лекарство рифампицин. Коронным подтверждением этого является факт бездействия Гаагского трибунала, который не предпринял никаких мер, хотя то лекарство было найдено в крови Милошевича еще 12 января, а результаты анализов ему показали только 9 марта. Почему надо было ждать два месяца?

Как свидетель защиты, последние три дня жизни Милошевича, с 8 по 10 марта, я вместе с ним готовил свое выступление, в котором собирался доказывать, что Милошевич невиновен и что не было преступного заговора ради развала СФРЮ во главе с Милошевичем.

Мы приготовили и речи Алии Изетбеговича, из которых ясно, когда и почему началась гражданская война. Здесь же были и речи Туджмана и остальных. О том, что его травят, Милошевич сказал мне и адвокату Зденко Томановичу в четверг, 9 марта, а потом сказал, что за ночь написал письмо шефу российской дипломатии Сергею Лаврову.

В четверг в 11-30 он разговаривал по телефону и с Дижн Хигинс, ассистенткой навязанного ему защитника Стивена Кея. И от нее он потребовал передать судьям его требование, чтобы независимая врачебная комиссия произвела экспертизу и установила факт, травят ли его, и сказал, что его глубоко оскорбляют утверждения, что он по собственной инициативе принимал рифампицин. Не знаю, предприняла ли она какие-то шаги, об этом надо спрашивать ее. В тот день Милошевичу сообщили, что суд постановил запретить приобщение к процессу новых письменных документов, поэтому они должны были работать дополнительно, что Милошевича очень утомляло. 10 марта, в пятницу, в 16 часов он попросил прерваться, довольный тем, что было сделано.

Около 17 часов мы расстались, и в ту ночь Милошевич умер. 12 марта я сделал заявление специальной группе Гаагского трибунала, о котором мне сказали, что ему придадут форму официального документа и подпишут, - но до сих пор этого не сделано.

Из-за строгого контроля в Гаагском трибунале не было возможности тайно доставлять Милошевичу лекарство рифампицин, который снижает эффективность предписанных ему лекарств. В камере площадью два на три метра под постоянным надзором Милошевич ничего не мог скрыть. А травили его те же, кто его и отправил в тюрьму. Если бы Милошевича положили в больницу, он остался бы жив.

Вся же «большая специальная медицинская помощь», которую оказывали Милошевичу, заключалась в одной медицинской сестре, которая к нему пришла за день до его смерти и объявила, что у него нормальное давление.

Милошевич мне тогда сказал: «Момир, речь идет не о моей основной болезни, а о том, что они меня травят».

Смерть Милошевича стала сильной встряской для Гаагского трибунала, который стал фабрикой смерти... 

«Славянская душа» 1 (6) • 2006
 www.slavdusha.yugos.info  

Главная         Биография         Статьи            Акции           Искусство           Форум         Гостевая        Ссылки