Кто разрушал Югославию?

(из выступления С.Милошевича, 2004 г.)

Он был героем...

Венец памяти




Общение

31 августа - 1 сентября 2004 началась защитная часть процесса над Слободаном Милошевичем в Международном трибунале по бывшей Югославии (МТБЮ) в Гааге. Слободан Милошевич, защищающий себя самостоятельно, произнес свое вступительное слово. Публикуем его с некоторыми сокращениями.

ПЕРВЫЙ ДЕНЬ ЗАЩИТЫ СЛОБОДАНА МИЛОШЕВИЧА В ГААГСКОМ ТРИБУНАЛЕ
31 августа 2004 г.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ СУДЕБНОЙ ПАЛАТЫ СУДЬЯ ПАТРИК РОБИНСОН:
Господин Милошевич, можете начать свое вводное выступление.

ПРЕЗИДЕНТ СЛОБОДАН МИЛОШЕВИЧ:
Господин Робинсон, для моего вводного выступления мне был бы необходим и завтрашний день. Напоминаю, что у противоположной стороны имелись три дня, так что я ожидаю от вас такой любезности, чтобы предоставить в мое распоряжение и сегодня, и завтра.
Можно ли мне сейчас начать?

ПАТРИК РОБИНСОН:
Господин Милошевич, вы выступаете с вводным словом уже в третий раз. Вы уже выступили с вводным словом в ответ на вводное слово обвинения, и потом по косовской части данного процесса вы также получили 8 часов, т.е. 2 дня. Также, отвечая на вводное слово обвинителя по боснийской и хорватской части обвинения, вы получили 3,5 часа. Сейчас вы выступаете в третий раз. Пожалуйста, продолжайте.

СЛОБОДАН МИЛОШЕВИЧ:
Господин Робинсон, вы лично сказали, что у меня есть право и на заявление, и на вводное слово. Мои прошлые выступления были моими заявлениями, но не моим вводным словом. Вам следует иметь это в виду, и просто рассмотреть мое требование предоставить мне определенное дополнительное время.

ПАТРИК РОБИНСОН:
Пожалуйста, продолжайте, господин Милошевич.

СЛОБОДАН МИЛОШЕВИЧ:
Спасибо, господин Робинсон.

Среди международной общественности очень долго и с четкими политическими намерениями создавалась неверная искаженная картина о событиях на территории бывшей Югославии. Эти обвинения являются бессовестной ложью, манипуляцией, и крайне безответственным искажением истории.
Все поставлено с ног на голову для того, чтобы защитить от ответственности истинных виновников трагических событий, а также для того, чтобы толкованием этих событий вывести неверные суждения и выводы о сущности и причинах войны против Югославии.

Есть один фундаментальный исторический факт, из которого следует исходить, чтобы понять события, и из которого проистекло все, что происходило на территории Югославии с 1991 года по сей день. Это - насильственное разрушение той Югославии, что проистекла из государственности Сербии, единственной союзницы демократического мира в этом регионе в течение последних двух столетий. Этот фундаментальный исторический факт, несомненно, останется для европейской истории в предстоящем времени.

Было разрушено единое многонациональное, многокультурное, многоконфесиональное государство, имеющее собственную историческую и международно-правовую легитимность, для того, чтобы на её территории, под диктовку Германии и Ватикана, при помощи Соединенных Штатов Америки и Европейского сообщества, были созданы «чистые» национальные мини-государства. Было разрушено государство, признанное всеми универсальными международными организациями, начиная с Унии 1884 года, через Лигу Наций, Международную организацию труда, Организацию Объединённых Наций, Всемирный банк, Международный Валютный Фонд, и всеми прочими специализированными органами ООН, вплоть до Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе.

Чья заслуга в том, что произошла катастрофа, разрушение суверенного государства - что по Нюрнбергским принципам является тяжелейшим международным преступлением - преступлением против мира, чья заслуга в том, что началась война, в которой погибли десятки тысяч мирных жителей, искалечены сотни тысяч, было изгнано или было вынуждено бежать свыше миллиона человек, преимущественно сербов, а материальный ущерб практически неоценим, достигая сотни миллиардов долларов, не говоря уже об экологической катастрофе?

Международной общественности придется столкнуться с истиной, и проблема ответственности тем тяжелей, что разрушено не только одно государство, а разрушена правовая система Организации Объединённых Наций, разрушена система нравственных начал, на которой покоилась мировая цивилизация. При этом, никогда в истории исчезновение ни одного государства не являлось случайностью.

Официальная риторика о событиях на территории Югославии, с начала возникновения кризиса и по сей день, которая воспринята и данной так называемой Прокуратурой, провалилась. Проблема в том, что Югославия не распалась, и не волшебно исчезла, как это попытался объяснить господин Робер Бадинтер, прибегая к своеобразной юридической метафизике. Это государство разрушалось планомерно, насильственно и путем войны, которая все еще ведется и в которой были совершены военные преступления.

Видный американский теоретик Стивен Хон Стидмен уместно заметил в 1993 году в журнале “Форин афферс”, что в начале войны, цитирую: «Не было Словении или какого-то иного государства, а существовало только одно, государство Югославия, которое в тот самый критический период возглавлял представитель Хорватии, Степан Месич, премьер-министр Анте Маркович был также из Хорватии, министр иностранных дел Будимир Лончар также был из Хорватии». Во всей военной верхушке, и здесь мы слышали этому подтверждение, из 16 главных генералов, только двое были сербами, основная же часть была хорватами, словенцами и представителями других национальностей.

Это государство располагало мощными и организованными силами, которые имели возможность контролировать конфликт и предотвратить катастрофу. Эта власть сдала позиции на месте паравоенным формированиям, контрабандистам оружия, преступникам, и даже наркомафии, если взять во внимание конец всего этого процесса в Косове. Но, эта власть действовала синхронно с Европейским сообществом, в особенности с Германией и Ватиканом.

Европейское сообщество еще в конце июня 1991 года потребовало от легитимной армии страны оставаться в казармах, а также воздержания от любых действий. Это означало добровольное превращение армии в узников в собственной стране, что вполне логично создавало возможность для действия паравоенных группировок сецессии. Вооруженные действия начались с отделения Словении в 1991 году, сопровождаемой военными действиями.

Паравоенные формирования Словении в июне 1991 года, без всякого повода, коварно перебили солдат Югославской народной армии [далее по тексту - ЮНА], охранявших границу с Венгрией и Италией, и взяли на себя пограничный контроль. С точки зрения Конституции Югославии, Устава ООН, общих принципов права, признанных цивилизованными нациями, речь идет о классическом примере вооруженного мятежа против государства. Следовательно, государство обязано принять все имеющихся в его распоряжении меры в целях восстановления законности и порядка. А нам известно, что, поступая по приказу союзного премьер-министра Анте Марковича, командующий Пятой армией, словенец, генерал Конрад Колшек, известил правительство Словении, что ЮНА восстановит контроль на границе, и что задача будет выполнена.
Руководство Словении, вместо того, чтобы осуществить мирное обеспечение решений союзных властей, ответило, что принимает вызов, и окажет силовое сопротивление, и оно так и сделало. С паравоенными формированиями, насчитывающими тогда 36 тысяч нелегально вооруженных бойцов, Словения пошла в наступление. Всем им было прекрасно известно, что ЮНА, воспитанная в духе братства и единства, не захочет стрелять в словенцев, считая их своими гражданами, так что, на деле, убийство солдат ЮНА не являлось никакой войной, а было обычным и умышленным преступлением.

Были совершены тяжкие военные преступления, не было пощады даже к военно-медицинским учреждениям. Тройка Европейского сообщества побывала в этих местах и описала драматичную ситуацию. Перечень преступлений весьма длинный, имеются и кадры о преступлениях словенских паравоенных формирований, снятые австрийской телекомпанией. Из-за времени, данного мне вами, а точнее, времени мне не данного, у меня нет возможности продемонстрировать сейчас эти ролики, но я воспользуюсь показаниями отдельных свидетелей для их показа.

10-го июля 1991 года Европейским парламентом была принята резолюция, осуждавшая не мятежную сторону, не сепаратистов, а законные силы ЮНА; произведена подмена преступника и жертвы, что было всячески поддержано американскими и европейскими СМИ, которые подливали масло в огонь войны. Это я подчеркиваю, потому что перевирание фактов в связи с событиями в Югославии с тех пор стало формулой, щедро использованной в дальнейшем процессе раздробления Югославии.

Преступления над сербами в Хорватии начались даже еще раньше, до провозглашения сецессии, теми же методами, в тех же областях, где начался и геноцид над сербским народом в 1941 году формированиями усташей в так называемом Независимом государстве Хорватии. Мировые эксперты, изучавшие геноцид, имевший место в разное время и в разных частях мира, например, Лео Купер, Петер Дрост, Тэд Гурц, Люис Хоровиц, Хорх Крем и другие, пришли к выводу о том, что геноцид над одним народом может случиться только один раз, любая очередная попытка превращается в гражданскую войну. Данный тезис нашел свое подтверждение в Хорватии.

Геноцид над сербами в Хорватии в 1941 году начался с составления списков и вызова групп явиться «для сообщения информации», но вместо сообщения информации сербов убивали на месте или увозили в лагеря. На сей раз на подобные вызовы сербы ответили сопротивлением, почувствовав, что ими манипулируют политики, еще вчера защищавшие идеалы братства и единства, а после этого призывающие к войне во имя национальных идеалов.

В несколько переупакованной таре в ход пошли старые усташеские формулы, усташеские символы, в результате на скорую руку измененных законов сербы потеряли статус народа-субъекта. [1] Без какого-либо указания извне, без поддержки Белграда, без защиты армии, изолированной в казармах, сербы в Краине были готовы принять риск гибели в борьбе, но не новый геноцид.

За много лет до отделения в 1991 году в Хорватии оперировали вооруженные группы, так называемые Добровольные Создания Народной Защиты, действовавшие в рамках партии Хорватское Демократическое Сообщество [ХДС], причем под разными названиями “Зенге”, “Черный легион”, “Волки Вуковара” и т.д. В Загребе 28-го мая, то есть за месяц до отделения, был организован военный парад на котором демонстрировалось оружие, преимущественно полученное из Германии.

Это была психологическая подготовка к тому, что последует позже. Группировки хорватских паравоенных формирований в эти дни были переброшены и в Боснию, так как президент Хорватии Туджман возвестил о восстановлении Хорватии с границами до реки Дрины. После принятия решения об отходе ЮНА из Словении и Хорватии 18-го июля 1991 года, вооруженные действия паравоенных группировок в Хорватии переросли во фронтальную войну. С 20 июля по 9 августа было совершено 75 нападений на подразделения ЮНА, 23 - на казармы, 13 - на летательные аппараты, самым современным оружием из арсенала НАТО. Начались поджоги сербских домов, и от отдельных преступлений против сербов, перешли к массовой их ликвидации.

На кукурузном поле у села Янковац было зарезано 65 сербов. Все они были идентифицированы. В селе Свинярево было убито 25 сербов. Полностью разрушены села в области Папука и Слуня. Самым массовым видом террора над сербским народом являлось принудительное выселение, в чем проявлялась теснейшая связь между 1941 и 1991 годами. Акция началась в Западной Славонии, сразу после победы на выборах партии ХДС, когда с помощью создания психоза страха, население побуждалось к выселению.

Применялись различные методы издевательства над сербскими детьми в школах, задержания людей полицией, отключение телефонов, массовое изгнание сербов с работы, минирование домов. Кризисным штабом из г. Славонска-Пожега 29 октября 1991 года был отдан приказ о выселении сербов из 24 сел, среди которых были Облаковац, Орияча, Слатина и другие, причем в течение 2-х суток. Приказ объявлялся по радио и в печати, ослушавшихся уводили в лагеря. Первый крупный исход сербов произошёл из области Подравска-Слатина и Дарувар.

С июля 1991 года по август 1992 года были этнически вычищены 193 села с сербским населением. Достоверные документы обо всём этом были представлены Европейскому сообществу.
Военные действия были перенесены на территорию Боснии и Герцеговины [БиГ]. Идеологический фундамент этому был установлен еще в 1970-м году публикацией «Исламской декларации» Алии Изетбеговича, в качестве секретной политической программы, а потом в 1984-м году была опубликована книга того же автора под заглавием “Ислам между Востоком и Западом”. Позднее, в 1990-м году «Исламская декларация» была опубликована снова. Известно, что в ней сказано: “не может быть мира и сосуществования между исламским и неисламским вероисповеданием”. В данных книгах это многократно повторяется.

На заседании Скупщины БиГ Алия Изетбегович 21-го декабря 1991 года заявил: “за суверенную Боснию и Герцеговину я готов пожертвовать миром”.

На принципах Исламской декларации была проведена мобилизация населения и началась гражданская война при обильной финансовой помощи, получавшейся из Саудовской Аравии, Ирана и других исламских стран, последовало и прибытие многочисленных моджахедов.

На Шестом саммите Организации Исламская Конференция, состоявшемся 9-12 декабря 1991 года, то есть - до развязывания войны и до признания Боснии и Герцеговины – была оказана полная поддержка братьям по вере и их борьбе за целостность первого исламского государства в Европе. Даже и сейчас мусульманское население в Боснии и Герцеговине не составляет большинство. Наряду с обильной финансовой помощью, Алии Изетбеговичу была выражена признательность.

Босния и Герцеговина стала одной из главных тем и внеочередного собрания министров данной организации, проведенном в Хеде, 1-2 декабря 1992 года. На сей раз свою заботу они расширили и на две области в Сербии: Косово и Рашскую область, или - как они ее называют - Санджак. Все священные воины, моджахеды, прибыли из Афганистана, Ливана, Марокко и Пакистана, вооруженные оружием, направленным ЦРУ мятежникам в Афганистане. Также в качестве военных инструкторов в Сараево прибыла и группа из 400 членов организации «Хезболлах».

Следуя традиции Второй мировой войны, совместного выступления боевых подразделений в войне в составе нацистской Германии против демократической коалиции, к которой принадлежала тогдашняя Югославия, два лидера мятежных паравоенных формирований, Туджман и Изетбегович, подписали в Загребе договор, который, среди прочего предусматривал, что вооруженные силы Хорватского вече обороны будут являться частью единых вооруженных сил Республики Боснии и Герцеговины. Последовали изгнания сербов из областей под контролем мусульманских сил. Десятки тысяч были изгнаны из Мостара, 2,5 тысячи - из Горажде и т.д. Наподобие того, что было в Хорватии, в Боснию и Герцеговину были направлены якобы отставные американские офицеры как инструкторы хорватско-мусульманской армии.

Военные операции имели свою траекторию развития и смещались с севера на юг, и наконец, их перенесли на территорию Сербии, т.е. в Косово. Сам образчик, по которому планировались разрушение Югославии и война против Югославии, последней стадией которой стало Косово, был весьма прост, с опорой на паравоенные формирования, криминальные группы и террористов, а в Косове и на наркомафию. И с обвинениями против ЮНА – единственной легитимной силой во время Хорватии и Словении, а позднее – во время Союзной Республики Югославия – против Югославской армии.

Во время открытой агрессии против оставшейся части Югославии, на Сербию и Черногорию, были сброшены десятки тысяч тонн бомб с обеднённым ураном и до сих пор неизвестными ядами. Международными экспертами установлено, что в ходе агрессии НАТО против Югославии в 1999 году было сброшено в 5-6 раз больше ядовитых веществ, чем на Хиросиму.

Участие Запада, в первую очередь Германии и Ватикана, было очевидным с самого начала войны. Видный американский теоретик Дональд Хоровиц аргументированно доказал в своем исследовании, что этнические и национальные конфликты перерастают в жесточайшую форму войны, тогда, когда одна или обе стороны получают международную поддержку. Именно это и произошло на территории Югославии.

Война на этом пространстве являлась синхронной акцией сепаратистских и внешних сил, массово забрасываемых в Югославию в ходе подготовки к развязыванию кровопролития. Речь идет об усташеских экстремистах и нацистах, исламских фундаменталистах и албанских террористах, в существующей натянутости игравших роль детонатора развязывания конфликта, а сами внешние силы на начальной стадии действовали за сценой, снабжая сецессионистов оружием и деньгами, забрасывая наемников в страну.
Окончательное разрушение Югославии проведено посредством институциональных обманов. В Заключительном Хельсинском Акте 1975 года европейские страны и США обязались уважать территориальную целостность всех стран, подписавших его. Соответственно, все эти государства обязаны были воздерживаться от любых действий, направленных на подрыв территориальной целостности, политической независимости и единства любой из стран, подписавших этот Акт. Это параграф 4.

Эти принципы были торжественно подтверждены в Париже в 1990 году подписанием Парижской хартии. Однако всего год спустя Европейское сообщество откровенно выступило на политическую сцену в качестве ударной силы раздробления Югославии.

7 июля 1991 года на Бриони была подписана декларация о мирном разрешении спора между субъектами Югославской федерации.

Этими упомянутыми мною актами Европейское сообщество обязалось, что в поиске мирного и прочного решения кризиса между субъектами федерации будет уважать территориальную целостность Югославии, от которой, как от единственного юридически защищенного субъекта оно и получило мандат на посредничество. Процесс посредничества в истории цивилизованного мира исходил от диагноза причин спора, проходил несколько вариантов возможного решения, вплоть до указания концессий, на которые можно рассчитывать. Вместо всего этого, лорд Карингтон на внеочередной встрече конференции по Югославии 18 октября 1991 года ультимативно постановил прекращение Югославии как государства и субъекта международного права без альтернативы, и передел пространства Югославии по модели, примененной Гитлером в 1941 году. Нацистские ценности победили. Праву на раздробление государства и на сецессию было отдано преимущество перед сохранением государства и правом на сохранение государства - члена ООН.

Парадокс заключается в том, что право на мятеж эти же государства оспаривают в собственной стране: англичане - ирландцам, испанцы - баскам, французы - корсиканцам и т.д. А не лишне напомнить, что в то время, когда сербские бойцы, совместно с силами союзников, сражались во Второй мировой войне, подразделения так называемого Независимого государства Хорватии, в том числе и некоторые из Боснии, но тогда также в составе Независимого государства Хорватии, на многих фронтах сражались в составе нацистских сил. Пресловутая в те времена Ханджар-дивизия (ханджар=кинжал, ред.) из Боснии была направлена в составе штрафных нацистских сил во Францию, где и совершала свои столь хорошо известные преступления.

Но, вернемся к документу Карингтона, которым был совершён первый удар суверенитету Югославии. Речь идет об откровенном обмане, совершенном с помощью этого документа. Дальнейшие переговоры были превращены в фарс. Потом последовало признание сепаратистских республик под сильным нажимом Германии и Ватикана, вопреки элементарным принципам международного права, практике Организации Объединенных Наций, а также практике ведущей державы, Соединенных Штатов Америки. Именно, на основании декларации Смитсона от 7-го января 1932 года, США обязались впредь не признавать государства, возникшие путем насильственных перемен. Данный принцип сначала перерос в региональное правило американских государств, а потом в норму универсального международного права. Америка в очередной раз попрала собственное право.

Еще в июле 1991 года, а значит, ещё до начала войны, министр иностранных дел Германии Геншер выступил за немедленное признание Словении и Хорватии. Параллельную акцию проводил и Ватикан. Как указал посол США при Святейшем престоле, Томас Патрик Миледи, Ватикан еще в середине 1991 года предпринял беспрецедентную в истории акцию, возглавив процесс признания сецессионистских республик. Ватикан проводил постоянный нажим на страны Европы, с целью признания Хорватии и Словении. В августе 1991 года Папа Иоанн Павел II направил в Югославию епископа Торана, указавшего после возвращения в отчете, что Сербия, бесспорно, является агрессором.

Очередное перевирание фактов, очередная бесстыжая ложь и лицемерие. На сей раз - со стороны священнослужителя. Агрессия на собственную страну - конструкция, могущая возникнуть лишь в крайне злонамеренной затее. Но, в СМИ это было принято. Как указывает Миледи, существовала безукоризненная координация между Ватиканом и Германией. Геншер в середине декабря 1991 г. был в Ватикане, а после возвращения, 19 декабря, он заявил, что Германия признает Хорватию и Словению безотносительно позиций других стран. Это и было реализовано 23 декабря, а Ватикан это сделал 13 января 1992 года.
Германия и Ватикан при этом руководствовались своими историческими геостратегическими интересами. Они много лет занимались раздроблением Югославии. Об этом говорил и [канцлер Германии] Гельмут Коль в авторитетном журнале «Политик интернационал» (№ 66, 1994-95 гг.), подчеркивая, что история нынешней и предыдущей Югославии представляет неразрывное целое.

Решающий период начался, когда службу безопасности Германии возглавил Кинкель, наладивший теснейшие связи с усташеской эмиграцией. Как пишет известный американский аналитик Эрик Шмит Бирнбаум, ключевыми фигурами, занимавшимися раздроблением Югославии изнутри являлись Йосип Малович, Йосип Больковац, Франьо Туджман и нынешний хорватский президент Степан Месич.

Месич подтвердил свою роль и в своём собственном выступлении по телевидению Словении, где он заявил, что идеей раздробления Югославии (цитирую) “хотел поделиться с теми, кто имел сильнейшее влияние на ее судьбу - Геншером и Папой». Он продолжает: «С Геншером я встретился три раза. Он мне обеспечил контакт со Святейшим престолом. Папа с Геншером дали согласие на полное раздробление Югославии”. Потом последовало признание Хорватии и Словении и остальными членами Европейского сообщества в январе 1992 года, а Боснии и Герцеговины 6-го апреля того же года. В годовщину гитлеровского нападения на Югославию в 1941 году.

Субъекты югославской федерации были признаны в качестве государств, как это заявлялось в каждом отдельном акте о признании, «в рамках международно признанных границ». Это так написано. Однако, никогда, ни в одном международном акте, административные границы не признавались международными. Нет даже и никогда не было внутреннего акта об этих границах. И самое существенное в этом вопросе заключается в том, что признание является односторонним политическим актом, а проблема установления границ является сложным, многоступенчатым юридическим процессом. Таким образом, признаны были мнимые, а не реальные государства.

Признанные единицы не обладали элементарными предварительными условиями государственности. В науке существует единодушное мнение о том, что для признания государственности необходимы: легитимность государственного аппарата, стабильность политических и правовых структур, силовая монополия внутри территории и полный контроль над применением силы. И самое существенное: государство должно проявить силу и готовность выполнять международные обязательства, и обеспечить внутреннюю безопасность.

Ничего из этого не существовало в момент признания. Оно последовало в период кровавой гражданской войны, что останется в современной истории как уникальный случай, но в крайне негативном смысле.
В кругах юристов всего мира признание мятежных сил вызвало изумление и осуждение. И во всех прочих кругах также. Глава гражданского сектора (миссии ООН) УНПРОФОР, Седрик Тонбери, в своих мемуарах пишет: “Когда посол Кутильеро сообщил решение о признании, мы с генералом Морионом ужаснулись”. Многотиражная французская газета “Фигаро” назвала это “упражнением по юридическому лицемерию”. Генерал Маккензи в своих мемуарах писал: “Хоть мы и не были дипломатами, все мы, кто был в военной форме, были уверены, что столкновения вокруг нас разразятся как только будет провозглашено признание ”. Специальный посланник ООН Сайрус Венс заявил, что признание Словении, Хорватии и Боснии и Герцеговины со стороны Европейского сообщества и США привело к войне на пространстве Югославии”. Он заявил это в сентябре 1992 года.

Признание мнимых государств в гражданской войне является косвенной формой агрессии против Социалистической Федеративной Республики Югославии.

При помощи массированной кампании в СМИ и обмана мировой общественности, при помощи очевидных нарушений международного права и Устава ООН, сецессионистские республики были приняты в члены ООН. Против же остальной части Югославии, по сути основной ячейки Югославии, в мае 1992 года были введены санкции и проведена изоляция страны, а в июле того же года последовало и приостановление членства в ООН. Причем только за то, что мы не согласились с тем, чтобы росчерком пера было стерто существующее государство, в котором мы жили.

Посредством этого правового хаоса, и нравственного упадка ведущих держав периода после холодной войны и Ватикана, была открыта дорога безумию и беззаконию. От северных границ вплоть до Косова, до крайнего юга. Был создан и этот временный трибунал с одной единственной целью - прикрыть накопленные ошибки политики Запада и оправдать его преступления. Для того, чтобы оправдать разрушение государства и высокотехнологическое варварство, совершённое странами НАТО в ходе трехмесячных бомбардировок Югославии, массовыми преступлениями против ее граждан и уничтожением средневекового наследия сербского народа в Косове и т.д.

Путем инструментализации исключительно сложных событий на территории Югославии, переноса ответственности на Сербию как агрессора, и меня лично, прибегают к очередной весьма прозрачной тактике, преследующей цель замкнуть круг и предотвратить логические рассуждения на базе эмпирических материалов.

Бессмысленные, даже можно сказать вульгарные теории про “бэд гайс” и “раф стейтс” («плохих парней» и «государств-изгоев», ред.) не могут затенить исторические факты и историческую ответственность за трагедию одного европейского государства. Совместная преступная затея существовала. Только она не исходила из Белграда, и вообще не существовала в Белграде. Наоборот, она существовала в лице объединенных сецессионистов Германии и Ватикана, а потом и прочих стран Европейского сообщества и США.

В первом своем появлении на этом месте, и еще несколько раз впоследствии, я оспаривал легальность данного так называемого суда. В ходе процесса вы мне предоставили изобилие аргументов в пользу моей позиции. Я не буду останавливаться на правовой необоснованности создания данного суда. Напомню вам лишь то, что источником судебной власти может являться только международный договор, но не резолюция, что констатировал и сам генеральный секретарь ООН в своем отчете Совету Безопасности от 3-го мая 1993 года. Но, вы должны ответить мировой общественности: каким образом Совет Безопасности ООН присвоил себе право приостанавливать исполнение легитимных международных договоров. Имею в виду Женевские конвенции из 1949 года и дополнительные протоколы к ним, и Конвенцию по предотвращению и наказанию преступления геноцида 1948 года, передающие национальным судам компетенцию судить за военные преступления. Международный суд имеет компетенцию только в том случае, если акт об его создании принят леге артис и только если по своей сути он является всеобъемлющим. Данному так называемому трибуналу недостают оба элемента. Акт о создании данного трибунала по сути индивидуальный, значит - это политический акт.

Элементарным правовым принципом является равенство перед законом, и можно задаться вопросом, а почему не созданы суды по всем войнам, которые по всему миру ведутся и которые велись хотя бы в последнем десятилетии 20-го века, хоть и нет принципиальных причин, почему бы что-то подобное, если бы оно было легальным, не применить на всех?

Иными словами, данный трибунал представляет тяжелейшую форму дискриминации против одной страны и тяжелое попрание конвенции по запрещению любых форм дискриминации. Я здесь еще в самом начале потребовал, чтобы сие учреждение воспользовалось своим полномочием по статье 96 Устава ООН - запросить согласие Генеральной Ассамблеи и обратиться к Международному Суду - легальной и высшей судебной инстанции ООН, уполномоченной толковать Устав - с запросом о даче консультативного заключения относительно соответствия Уставу ООН резолюций Совета Безопасности, которыми создан данный так называемый трибунал.

То, что данный суд сам себя уполномочил решать учрежден ли он правомерно или нет, и что он, как и следовало ожидать, пришел к выводу о своей легальности - не значит, что этот вывод правильный, а также, что он вправе был выносить такое заключение. Именно потому, что данный так называемый суд, как впрочем, и любой иной суд, абсолютно не уполномочен судить о собственной законности. Поэтому его решение по данному вопросу юридически ничтожно. Суды уполномочены решать вопрос о собственной компетенции - входит ли в их компетенцию решать определенный вопрос или нет. Однако вопрос компетенции отдельного суда и вопрос его легальности являются двумя совершенно разными вопросами. Вопрос легальности имеет приоритет перед вопросом компетенции, ибо - если суд нелегален, то тогда вопрос его компетенции беспредметен.

В отличие от вопроса собственной компетенции, ни один суд или любой орган не уполномочен судить о собственной легальности, так как в юриспруденции традиционно недопустимо быть судьей в собственном деле, (немо юдекс ин кауза суа). Но, с другой стороны, даже этот нелегальный суд не вправе лишать находящиеся перед ним лица права на ответ: находятся ли они перед легальным или нелегальным органом. В особенности, если имеется указанный мною правомерный путь решения данного вопроса; ведь, отказом прибегнуть к этому пути совершается лишение заинтересованного лица справедливости.

Но, боюсь, именно компетентные лица в данном учреждении осознают, что заключение Международного Суда ООН соответствовало бы мнению, высказанному его бывшим председателем - Мухамедом Беджауи, в книге “Новый мировой порядок и контроль законности актов Совета Безопасности”, в которой среди спорных актов он приводит и обе резолюции, касающиеся данного Трибунала.

Итак, сей трибунал не является международным, а тем более независимым органом, как вам бы хотелось его представить. В общественность запущена одна идеологическая фикция: “Международное сообщество”, якобы стоящее за данным трибуналом, что является грубым обманом. Идея создания трибунала происходит от Кинкеля, преемника Геншера - главного военного преступника в раздроблении Югославии. Идею переняла Мадлен Олбрайт, а расходы как предварительных так и последующих действий, нёс Фонд Сороша. Сорошем была создана и Коалиция международной справедливости как неправительственная организация в целях оказания “помощи” трибуналу.

Члены этой, а также ряда других так называемых неправительственных организаций, некоторые из которых сегодня находятся в данном трибунале, в качестве сотрудников были привлечены для сбора якобы доказательств преступлений сербов ещё в 1992 году в Боснии и Герцеговине.

Олбрайт это представила американскому Конгрессу, привлекла разные лобби и СМИ в целях фабрикации такого зрелища, которое впечатлит общественность. В американском Конгрессе ее назвали “матерью трибунала”, а в качестве теста достоверности доказательств, представленных неправительственными организациями, может послужить и скандал, разразившийся в связи с ложными материалами, представленными представителями этих организаций, и на которых базируется обвинение против меня за мнимые преступления в Косове. Журналист “Нью-Йорк Таймс”, написавший статью на основании этих ложных данных, был вынужден подать в отставку. По профессиональным и нравственным соображениям.

У меня здесь даже есть этот выпуск данной газеты, но мне некогда вам его передать. Автор устава этого вашего трибунала, Майкл Шарф, дал весьма точную оценку трибунала. В интервью газете “Вашингтон пост” от 3 октября 1999 года он подчеркнул: “Трибунал является полезным политическим каналом, служащим для дипломатической изоляции преступных лидеров и упрочнения политической воли в мире, для применения санкций и употребления силы”.

Иными словами, трибунал является не инструментом справедливости, а инструментом войны. Это подтвердил в видной канадской газете “Глоб энд мейл” 21 апреля 1999 года Маркус Мэкги, подчеркивая, что трибунал является (цитирую): “частью военной стратегии НАТО”. Соответственно, речь идет об им одним известной частной справедливости со стороны одной военной коалиции и возврате правосудия в раннее средневековье.

Видные юристы мира называют данный трибунал пропагандистским оружием НАТО. Поэтому не может быть и речи о какой-то независимости. Следует добавить и то, что с 1996 года налицо существование постоянной связи между генеральным секретарем НАТО и вашим главным прокурором, а 9 мая 1996 года был подписан меморандум между главным прокурором и верховным командующим НАТО по Европе о сотрудничестве.

Соответственно, роль жандарма трибунала вместо ООН взял на себя НАТО. В связи с вышеизложенным данный трибунал вообще следует считать не международным учреждением, а учреждением НАТО. Еще один аргумент в пользу такой констатации: статья 32 вашего собственного Устава предусматривает возмещение издержек трибунала из регулярного бюджета ООН. Но на практике деньги поступают из весьма темных источников, каковыми, например, являются фонд Сороша и фонды разных исламских стран. Больше всего денег поступает из самого НАТО. По словам пресс-секретаря НАТО Шея: “НАТО - крупнейший финансист трибунала”. Это он заявил 17 мая 1999 года в Брюсселе. А нелишне напомнить, что Сорош финансирует и так называемую “Освободительную армию Косова”, на деле - террористическую организацию ОАК, и главную их пропагандистскую газету “Коха диторе”.

При подписании договора по окончательному устройству Германии - 12 сентября 1990 года в Москве, совместно с министрами иностранных дел Германской Демократической Республики, Франции, Великобритании, СССР и США, Геншер среди прочего заявил: “Мы не хотим ничего иного кроме как в свободе, демократии и мире жить со всеми остальными народами. Государственное единство для нас представляет увеличение ответственности, но не стремление к увеличению могущества”.

А канцлер Коль 3 октября, в день объединения Германии, направил всем правительствам мира - в том числе и югославскому правительству - послание, в котором среди прочего указано: “С немецкой земли впредь будет распространяться только мир. Мы осознаем, что неприкосновенность границ, уважение территориальной целостности и суверенности всех государств в Европе является основным условием мира. При этом у нас имеются нравственные и правовые обязательства, проистекающие из немецкой истории”.
Высокие слова и большие обещания, адресованные остальному человечеству, и в особенности Европе, в момент, когда немецкая нация наконец-то получила разрешение снять с себя страшный груз разделенности, навязанный именно в результате мрачнейшего периода немецкой истории.

Высокие слова и обещания, но одновременно пустые слова и пустые обещания. Ибо, как немецкие государственные верхи понимают нравственные и правовые обязательства, проистекающие из немецкой истории, на которые ссылаются, и как они относятся к неприкосновенности границ и уважению территориальной целостности и суверенности всех государств в Европе, как к основным условиям для мира, можно было, почти одновременно, весьма хорошо увидеть на пространстве Югославии. На пространстве того государства, которому немецкая история только в течение 20-го века обошлась в три миллиона жизней его граждан: один миллион и 247 тысяч сербских жертв в Первой мировой войне и один миллион и 700 тысяч югославских жертв во Второй мировой войне.

Ведь именно в том же октябре 1990 года, в месяце немецкого объединения, службами безопасности ЮНА была раскрыта и даже тайно заснята активность по нелегальному ввозу оружия для Хорватии, преследовавшему цель проведения вооруженной сецессии Хорватии. Значит именно раздробление территориальной целостности Югославии. Данный нелегальный ввоз осуществлялся из Венгрии, но оружие преимущественно поступало из тогда уже объединенной Германии, что сделало процитированное мною обещание канцлера Коля - о том, что с немецкой земли впредь будет распространяться только мир, чистейшей иронией.

Вооружение сецессионистов являлось не единственной и даже не первой формой вмешательства Германии во внутренние дела в Югославии, ее вкладом в углубление, если даже не само возникновение югославского кризиса. Совокупной активности Словении и Хорватии по насильственному приобретению самостоятельности Германия не только оказывала поддержку и содействие, а в значительной степени подстрекала в лице своих высших государственных чиновников. Именно, в рамках усилий по прекращению конфликта на территории Хорватии, а также прекращению нападений на ЮНА, Президиум Югославии и лидеры югославских республик собрались в Белграде 20 и 21 августа 1991 года. Ими тогда принято несколько решений, направленных на стабилизацию ситуации. Была принята и минимальная программа политического и хозяйственного сотрудничества, создана комиссия по разработке соглашения о будущей форме многонационального государства, а также была согласована встреча руководителей ЮНА и Республики Хорватии.

А 20 августа было проведено внеочередное заседание министров иностранных дел Европейского сообщества, которые решили поддержать готовность всех сторон приступить к переговорам о будущем Югославии и потребовать от них вести эти переговоры в духе взаимодоверия. Но, в тот же день Геншер провел консультации с министрами иностранных дел Словении и Хорватии, а 24 августа 1991 года пригласил Бориса Фрлеца, югославского посла в Бонне - словенца, чем гарантировалось, что послание югославским властям будет передано и в Любляну и в Загреб - и сообщил ему: “Если кровопролитие продолжится, и если политика насилия, с поддержкой Югославской армии, немедленно не прекратится, то федеральному правительству придется всерьез рассмотреть признание Словении и Хорватии в существующих границах. Соответствующий пересмотр будет проведён и внутри Европейского сообщества”.

Здесь можно задать вопрос: что лучше: поощрять тех, кто уже провозгласил сецессию, и кто уже воспользовался оружием, чтобы этого добиться, или же нужно больше поощрять сохранение перемирия? А тут получено послание, что именно продолжение кровопролития приведет к признанию этих государств, что, к сожалению, и случилось.

Послание произвело желательный эффект, так как хорватские паравоенные формирования отказались от уже согласованного перемирия и начали усугублять конфликт. Наконец, о готовности Германии поддержать Словению и Хорватию в их неправовой сецессии, причем путем признания этих республик даже ценой серьезных столкновений и с партнерами из Европейского сообщества, и с США, и даже с ООН, говорит и лорд Оуэн, книгу которого вы здесь приняли в качестве свидетельства. Он, напоминаю вам, говорит: “Письмо Геншера к Пересу де Куэляру, написанное по-немецки, ссылалось и на публичные заявления, усиливающие напряженность в Югославии, и на Парижскую хартию. Но, как Перес де Куэляр ему напомнил в своем ответе, Геншер забыл упомянуть Декларацию Европейского сообщества, принятую в Риме 8 ноября 1991 года, в которой говорилось, что перспектива признания независимости тех республик, которые этого желают, может рассматриваться только в рамках всеобщего решения”.

Итак, как напоминает Оуэн, наряду с Декларацией Европейского сообщества от 26 марта 1991 года, поддержавшей единство Югославии, Европейским сообществом была принята и Декларация от 8 ноября, в которой требовалось достижение “всеобщего решения”. Все-таки, немецкая позиция, наконец, возобладала, а после того как ящик Пандоры был открыт, когда однажды была признана неправовая сецессия - ценой человеческих жертв - кровавый процесс в дальнейшем трудно было остановить, так как дело не кончилось Хорватией и Словенией, опять-таки невзирая на последствия. Был сделан очередной шаг.

В конце первого абзаца, на странице 384 своей книги, лорд Оуэн говорит: “Ошибку Европейского сообщества по признанию Хорватии можно было преодолеть, не будь обстановка осложнена признанием Боснии и Герцеговины. Соединенные Штаты, в декабре 1991 года противившиеся признанию Хорватии, стали весьма активным сторонником признания Боснии и Герцеговины весной 1992 года. Но не следовало считать неизбежным, и не было логичным продолжать так решительно признавать Боснию и Герцеговину, внутреннюю югославскую республику, состоящую из трех крупных народов-субъектов с весьма различными позициями относительно независимости”.

Итак, делалась ошибка за ошибкой, дерзость за дерзостью, а ценой были человеческие жизни. А если ценой являются человеческие жизни, то тогда и эти ошибки и эти дерзости перерастают в преступление. В данном случае: это - преступление против мира. Именно тот вид преступления, который, как это ни невероятно, ни в коем случае не входит в компетенцию данного нелегального учреждения. То, что Германия является ключевым виновником усугубления югославского кризиса, подчеркнул и американский госсекретарь Уорен Кристофер в интервью “ЮЭсЭй тудэй”, переданном и в “Ди Вельт” 18 июня 1993 года. Кристофер сказал, что в ходе всеобщего процесса признания, а прежде всего - при преждевременном признании, были допущены грубые ошибки, за что особую ответственность несут немцы.

По мнению многих серьезных специалистов, проблемы, с которыми мы сегодня сталкиваемся, проистекают из признания Хорватии, и позднее - Боснии.

Французский коллега Кристофера, Ролан Дюма, в заявлении, переданном в “Зюдойче цайтунг” 21 июня 1993 года, критикуя Европейское сообщество за признание Словении и Хорватии, указал: “на поспешный и опрометчивый способ, чем трассирована дорога к развалу Югославии”, и потом подчеркнул: “Ответственность Германии и Ватикана в ускорении кризиса очевидно огромна”.

Еще один непосредственный участник этих событий, тогдашний голландский премьер-министр Руд Люберс, говорил в 1997 году о том, как немецкий канцлер Коль путем нажима изменил позицию Европейского сообщества о том, что не следует признавать независимость Хорватии во избежание дальнейшего разжигания гражданской войны. При этом он сказал (цитирую): “Мы с министром иностранных дел Ван ден Бруком могли стать с ног на голову, прочие европейцы могли только удивленно оглядываться, немцы в одиночку взялись за работу. Это было катастрофа”. Это цитата по ДПА 21 декабря 1997 года. Если иметь в виду всю описанную поддержку Германии хорватским и словенским сепаратистам в их стремлении реализовать свой план, тогда не удивляют те заявления Степана Месича из (телевизионной, ред.) “Контактной передачи” о роли Геншера и Папы Иоанна Павла Второго.

Но, если Германия так навязчива в поддержке развала Югославии и признания сецессии ее республик - а это очевидно и общеизвестно - для многих остается вопрос: каковы мотивы такого поведения и такой упрямой настойчивости высшего руководства только что объединенной немецкой нации? Ответ на этот вопрос дает один из ведущих мировых специалистов по геополитике, близкий сотрудник де Голля, генерал Пьер-Мари Галоа, сказавший для “Ди Цайт” 23 июля 1993 года следующее: “Раздробление этой страны и тесное связывание хорватов и словенцев с немецкой промышленностью привело к эмансипации народов, когда-то связанных с империей в сердце Европы, а потом с Третьим Рейхом. С другой стороны, это значит наказание сербов, в двух мировых войнах упорно придерживавшихся союзников. А с третьей стороны, это привело к исчезновению последних осколков тех договоров, которыми Германию дважды наказали за ее поражения”.

И хоть многие с сомнением и неодобрением отнеслись бы к таким толкованиям старого французского генерала и выдающегося антифашиста, веря, что исторические амбиции Германии являются лишь далеким прошлым, и что новые исторические обстоятельства, а также очищение, которое прошла немецкая нация, представляют достаточную гарантию, чтобы доверять миролюбивым заверениям немецких политиков, высказанным во время событий по поводу объединения Германии, достаточно только напомнить о статье Клауса Кинкеля под заглавием “Немецкая внешняя политика в свете нового порядка”, опубликованной в “Франкфуртер алгемайне цайтунге” 19 марта 1993 года. В этой статье задача немецкой внешней политики выражена следующими словами: “Вовне следует осуществлять что-то, в чем мы уже дважды потерпели неудачу. В любом случае ясно: вряд ли есть хоть кто-то в мире, кому не ясно в чем же Германия дважды терпела неудачу вовне”. Значит, по словам самого министра иностранных дел Германии, внешнеполитической задачей этой страны является: соразмерно своему потенциалу добиться того, что ей не удалось в двух мировых войнах, и только остается вопрос - решит ли она это старыми или новыми средствами.

Да и сам Коль сказал про признание сецессии Хорватии в одной телепередаче: “Налицо особо интенсивные отношения между немцами и хорватами, в значительной степени связанное с историей”. Данная историческая вертикаль в немецкой внешней политике, на которую указал Коль, разъясняет поступки, на которые указал Кинкель. Наконец, подобная вертикаль налицо в поступках и политике их хорватского сателлита, и она, подчас ошеломляющим образом, обрисовывает почти тождественные поступки и слова ключевых факторов двух мировых войн и войны против Югославии в 90-х годах ХХ столетия. Значит: из трех войн, в которых постоянную составляющую немецкой политики на Балканах представляли - антиюгославские давления. Сначала - кровавые стремления предотвратить возникновение югославского государства, а потом - еще более кровавые, чтобы это государство расчленить и стереть с лица земли.

Ключевой нитью, проходящей сквозь всеобщую риторику и политику германского блока - Австрии, то есть Австро-Венгрии, и Германии - в отношении Балкан, является тезис об опасности создания некой “Великой Сербии”. Эта опасность, этот ключевой тезис, занял центральное место и в данном лжеобвинении против меня. “Великая Сербия” - это тезис и миф, творение австро-венгерской пропаганды еще во второй половине XIX века. Она является составной частью стремлений “гнилой монархии” сохранить оккупированные югославские территории. В страхе, чтобы южнославянские народы под австро-венгерским оккупантским игом - на волне широкого европейского процесса национальной эмансипации и освобождения ряда европейских наций из тисков оккупантов, в форме объединения разъединенных территорий в одно государство, как и в случае самой Германии - чтобы не добились объединения, хоть речь и шла о естественной и исторической легитимности объединения южных славян.

Еще один немец, посол Ральф Хартман, в своей книге “Честные маклеры”, на 31 странице говорит: “Это иллюстрирует и всю глубину этого страха, и то, как далеко он уходит в прошлое. Еще в 1876 году, когда сербский князь Милан поддержал восстание христианского населения в Герцеговине и Боснии против турецкого владычества и объявил Царьграду войну, российским государственным канцлером Горчаковым, немецким канцлером Бисмарком и австро-венгерским премьер-министром Андраши, под нажимом Габзбургов - в так называемом Берлинском меморандуме - было согласовано, что в случае победы сербов” - цитирует он - “державы не допустят создание крупного славянского государства”.

В XIX веке само по себе подразумевалось, что все - немцы и русские, англичане и французы, испанцы и итальянцы имеют естественное право на жизнь в едином государстве, но южным славянам, т.е. сербам, следовало навсегда в этом отказать. Их стремление к государственному объединению было провозглашено еретическим, и из него сделали угрожающий призрак. Имя тому призраку было «Великая Сербия». Это так и осталось десятилетиями в Вене, в Берлине и прочих столицах, и по сей день не успокоилось, хотя сербское королевство, несмотря на все устремления, было маленьким и слабым в сравнении с европейскими державами, причем даже численность сербов никогда не превышала 10 миллионов.

Данное обвинение - лучшее доказательство справедливости того, что я говорю. Ибо здесь речь идет о призраках.

В особенности бросается в глаза факт, что еще в австро-венгерской пропаганде освобождение от многовекового рабства - от власти оттоманов и Габзбургов, и стремление к объединению не только сербов, а южных славян, трактовалось и называлось стремлением к созданию “Великой Сербии”, то есть расширенного сербского государства. А эта формула подразумевает существование неких завоевательских, экспансионистских стремлений у сербов - в отличие от формулировки о создании государства южных славян, значит, не только сербов, а всех южных славян, указывающей на факт нахождения части южнославянских народов под оккупацией иностранных сил, и ведущей к осознанию корней югославской идеи.

Корни югославской идеи возникли в хорватском народе. Вопреки этому, когда сербы согласились помочь своим порабощенным братьям под Австро-Венгрией, эта идея стала великосербской и всегда ставился знак равенства между двумя понятиями, ни в коем случае не являющимися тождественными. Между Югославией, общим государством югославских народов, и некой «Великой Сербией», продуктом и средством антиюгославской и антисербской пропаганды. Следовательно, и тогда и сейчас за этим стояло чье-то стремление доминировать и контролировать пространства, населенные южнославянскими народами, сохранять эти народы в рабстве, и его следовало прикрыть дымовой завесой пропаганды о том, что это именно Сербии присущи подобные намерения - пытаться расшириться на пространства, принадлежащие другим. Но это – голая ложь.

Вот еще одна цитата, говорящая о том, как немецкий посол - это имеется в их архивах - описал, передавая все своему правительству, содержание своего разговора с графом Бертгольдом, австро-венгерским министром иностранных дел. Министр сказал (цитирую по архивам венского министерства), что считает “своей обязанностью не оставлять немецкое правительство неосведомленным о серьезности положения для монархии. По его словам, южнославянский вопрос - что значит беспрепятственное владение провинциями, населенными южными славянами - жизненно важный вопрос для монархии, равно как и для тройственного союза. Южнославянские провинции монархии не сохранить перед лицом Сербии, имеющей перевес на Балканах. Соответственно, монархия может быть принуждена к захвату, если Сербия победит Болгарию и завладеет территориями, превышающими область старой Сербии. На мой вопрос - когда и как, по его мнению, подобный захват мог бы произойти - министр заметил, что можно улучить удобный психологический момент”. И повод вскоре представился. Это было покушение, известное сараевское покушение, когда Гаврило Принцип, член организации “Молодая Босния”, совершил покушение на престолонаследника Австро-Венгрии Фердинанда.

Вообще не говорят о том, что в заговоре относительно покушения участие приняло 20 парней и сербской, и хорватской, и мусульманской национальности. Вот такой была эта “Молодая Босния”. И если Королевство Сербия даже и было сопричастно к этому покушению - это никогда не было установлено. Но, обвинения немедленно легли на Сербию и на сербский народ, а Австро-Венгрией и Германией овладела настоящая антисербская истерия. В уже упомянутой книге, посол Хартман говорит: “В Австро-Венгрии и Германии началась жестокая антисербская кампания, затмившая все предыдущие, и послужившая немецкому послу в Лондоне, герцогу Карлу Максу Лихновскому, поводом предостеречь немецкого государственного секретаря в Министерстве иностранных дел Готлиба фон Ягова, что всю сербскую нацию целиком - как народ зла и убийц - необходимо заклеймить”.

Всё это очевидным образом угрожает авторству вашего основного обвинения и всему вашему подходу в целом. Тем более, что это длится уже столько десятилетий. На деле, смысл и значение этого злейшего из зол - «Великой Сербии», никто не хотел рассматривать всерьез, или же вникать в его суть. Поэтому и здесь это понятие употребляется так легкомысленно и нагло. Никто же не вникает ни в смысл, ни в значение, ни в происхождение, ни в возникновение “зла”, ибо если бы это сделали, то вся эта пропаганда лопнула бы как мыльный пузырь. Известно, что 2 июня 1914 года Правительству Сербии был вручен ультиматум Австро-Венгрии - после ложных обвинений в участии сербского государства в покушении. Сербии был предъявлен целый ряд требований, которые ни одна суверенная страна мира не приняла бы.

Любой нормальный человек непременно изумится текстом данного ультиматума, неисполнение которого ожидалось, и единственной ролью которого на деле было, чтобы вызвать войну. Так же, как и в Рамбуйе. Изумленным был и министр иностранных дел Великобритании сэр Эдвард Грей, охарактеризовавший этот текст как: “самый ошеломляющий из всех порожденных дипломатией документов”.

Грей, наверное, даже не подозревал, что в том же веке сербский народ и сербское государство будут подвергнуты еще целому ряду подобных, а может и более дерзновенных и ошеломляющих ультиматумов. И что с Германией, Австрией и некоторыми другими западными странами, даже и с отдельными сербскими союзниками тех времен, в особенности Францией, а несколько позднее и с США, и его государство, Великобритания, разделит авторство в предъявлении очередных ультиматумов. Аналогично тому, как разделит авторство и участие в реализации убийственных походов на сербский народ в конце ХХ века, осуществляемых и путем бессовестной лжи, и беспощадных экономических санкций. Наконец, и зверских военных ударов по своим бывшим сербским союзникам, главный грех которых состоял в попытке защитить свое государство и свой народ, и сохранить все то, что с трудом завоевано при помощи союзников в течение двух мировых войн.

Трудно себе представить какой стыд сэр Эдвард Грей почувствовал бы, если бы знал насколько масштабную роль его государство играет в том, чтобы скрепить печатью десятилетнее преступление в отношении сербского народа в конце ХХ века, которое происходит и здесь, перед этим институтом, путем грубейшего нарушения международного права и элементарной человеческой нравственности. Ведь, возможно, как раз резолюция, которой создан этот нелегальный суд, и входит в то, что сэр Эдвард Грей определил как “самый ошеломляющий из всех порожденных дипломатией документов”.

История создания Королевства сербов, хорватов и словенцев, получившее впоследствии название Югославия, известна как общее государство южнославянских народов, возникновение которого германскому блоку так рьяно хотелось воспрепятствовать. Будучи частью неудачи Первой мировой войны, и позднее Второй, она должна была исчезнуть с лица земли. А старый миф о “Великой Сербии” остался как одно из проверенных средств затуманивания действительности и сокрытия собственных преступлений за чужим выдуманным грехом. И именно здесь, в этом учреждении данная ложь про “Великую Сербию” нашла свое естественное основание и выросла в чудовищное образование невиданных масштабов - чтобы увеличить иронию и абсурд, и чтобы ложь и несправедливость к сербскому народу стали еще страшнее и коварнее.

В отличие от своих балканских соседей, только сербский народ в этом регионе не пытался создать свое расширенное государство, хоть и для этого у него имелись благоприятные обстоятельства, намного благоприятнее, чем у других. Ведь известно, что союзники Сербии в 1915 году так называемым Лондонским договором предложили Сербии после победы в войне расширить свои территории на Боснию и Герцеговину, и часть Далмации, часть Славонии и т.д. Документы обо всем этом имеются. А Сербия этого не сделала. Сербия приняла и приютила и сербов, и хорватов, и словенцев из бывших пространств Австро-Венгрии, и таким образом возникло Королевство сербов, хорватов и словенцев, впоследствии Югославия.

Именно это решение Королевства Сербии создавать не сербское государство, а общее югославское, защитило хорватских и словенских братьев от территориального расчленения, превратив их из частей потерпевшего поражение государства в часть лагеря победителей. Но, вопреки этому, именно сербский народ в этих последних судорогах разваливающейся монархии Габсбургов - вплоть до сегодняшнего дня - остался заклейменным великосербством, и сей исторический фальсификат постоянно пытаются удержать.
Для понимания всей этой истории небесполезно посмотреть на вещи и с другой стороны фронта Первой мировой войны. Именно, немецкий теоретик Фридрих Науман в 1941 году опубликовал книгу “Центральная Европа”, в которой выдвинул проект переустройства Европы. Тогда, конечно, ожидалось, что немцы одержат победу в войне, а переустройство Европы подразумевало бы создание великой Германии, охватывающей все центрально-европейское пространство Германии, которая была бы окружена слабыми и маленькими государствами - Науман их в книге называет “государствами-сателлитами”, которые были бы...

ПАТРИК РОБИНСОН:
Господин Милошевич, вам необходимо быть короче во второй части своего выступления.

СЛОБОДАН МИЛОШЕВИЧ:
Господин Робинсон, я понимаю, что уже половина одиннадцатого. Но и вы, надеюсь, вполне осознаете факт, что переводчики требуют от меня, чтобы я говорил медленнее. Поэтому полагаю уместным рассмотреть возможность продления моего времени и на завтрашний день, предоставить мне определенное время и завтра. Очевидно...

ПАТРИК РОБИНСОН:
Я против этого, предлагаю вам приложить оставшуюся часть речи.

СЛОБОДАН МИЛОШЕВИЧ:
Нет у меня, господин Робинсон, ничего в письменном виде, у меня есть свои конспекты, так что не могу вам их отдать. Мой почерк они даже не смогут прочесть. То, что отпечатано, и что сделано в ходе подготовки, для них совсем неупотребительно. Поэтому от Вас и требую подумать.

ПАТРИК РОБИНСОН:
Господин Милошевич, можете продолжать.

СЛОБОДАН МИЛОШЕВИЧ:
Итак, я упомянул Фридриха Наумана, немецкого теоретика, в своей книге “Центральная Европа” обрисовавшего великую Германию, окруженную, по его определению, “государствами-сателлитами”, которые были бы в полной зависимости от великой и могущественной немецкой державы. Науман не упоминает среди “государств-сателлитов” Сербию, так как, по его мнению, Сербия - “наподобие крепости, создающей помеху в данном пространстве, и ее необходимо стереть с него”.

Напоминаю, что сего создателя проекта великой Германии, подразумевающего стирание сербов с политической карты Европы - в соответствии с проводимой тогда антисербской пропагандой, и известным лозунгом тех времен “Сербия должна умереть” (“Serbien musT sTerbien”) - считают идеологом Либеральной партии Германии. Партии, которая в качестве многолетнего балансира на немецкой политической сцене свыше двух десятилетий держала в своих руках немецкую внешнюю политику при Геншере и Кинкеле. Том самом Кинкеле, который в 1993 году почувствовал необходимость обнародовать концепцию уже начавшейся ревизии прежних исторических течений и результатов. О том, что следует осуществить что-то, в чем раньше дважды потерпели неудачу.

А какое значение немецкие Либералы, в особенности два упомянутых главы немецкой дипломатии, придают произведениям Фридриха Наумана, в символическом плане лучше всего видно из того, что Фонд, связанный с Либеральной партией, назвали “Фондом Фридриха Наумана”. А верная и точная преемственность по сути лучше всего отражена в неистово деструктивных усилиях Геншера и Кинкеля в отношении Югославии и Сербии. А также и в стремлении утвердить и подтвердить господство Германии в Европе посредством дробления центрально-европейского и восточно-европейского пространства, что и случилось. Налицо пример Чехословакии, не говоря уж о примере раздробления СССР, главной державы-победительницы во Второй мировой войне.

Когда Сербия, приговоренная к смерти искаженным подходом носителей великогерманских и гегемонистических стремлений, расплавила свою государственность в новосозданном государстве южных славян - опровергая этим поступком самым красноречивым образом пропагандистскую фразу о великосербских стремлениях и устремлениях - было естественно, чтобы этот смертный приговор перешел и на новосозданное государство Югославию.

А ведь известно, что в Сербии - из-за позиции правительства по заключению союза с Гитлером и тройственным пактом - разразились многолюдные демонстрации, что в 1941 году было сброшено правительство. Тогда Уинстон Черчилль сказал, что Югославия обрела свою душу. Это было сказано на одной стороне, союзнической, а на другой стороне - Гитлер в день нападения на Югославию подчеркнул, что этот военный удар направлен против (цитирую): “той же преступной клики, тех же креатур, которые путем покушения в Сараево ввергли мир в невыразимое несчастье”. Как же это утверждение напоминает утверждение, высказанное новым “фюрером” 58 лет спустя.

Накануне очередных бомбардировок Сербии и Югославии. Именно, Клинтон, тогдашний президент США, обосновывая американским телезрителям ночью 24-го марта решение начать, как он выразился, воздушные кампании против Югославии - подчеркнул, что сербы не только вызвали Первую мировую войну, но без них даже не было бы и “холокоста”. Вот насколько эти два злодея знают и признают историю.

Ведь осталось записанным в немецких архивах - в материалах о собраниях у Гитлера - что Гитлер решил уничтожить Югославию и в военном смысле, и как государственное образование. Это - уничтожить Югославию как государственное образование - весьма нетрудно связать с сообщением о выполнении, прозвучавшем в знаменитом по злу и цинизму докладе Степана Месича, до тех пор являвшегося председателем Президиума СФРЮ, представленном Собранию Хорватии 5-го декабря 1991 года: “Спасибо вам, что доверили мне бороться за интересы Хорватии в предоставленном мне сегменте. Думается, задачу я выполнил. Югославии больше нет”.

Когда речь идет об этом стремлении и преступлении, совершенном в отношении Югославии, как, впрочем, и в отношении других стран, ставших предметом ее нападения, необходимо знать, что накануне нападения на Югославию в Германии были разработаны директивы по “вопросам пропаганды”. Посол Ал Хартман раскрывает, что речь идет об известных традиционных линиях немецкой балканской пропаганды. Это следующие линии: а) противником Германии является исключительно сербское правительство, разжигающее борьбу против Германии, б) так как сербы проводили бесцеремонную диктатуру против несербских народов Югославии, в первую очередь против хорватов и македонцев (а все это абсурдно!), ясно, что необходимо дать понять, что немецкий Вермахт не приходит в страну как враг хорватов, боснийцев и македонцев; более того, их будут защищать от резни сербских шовинистов.

Защита от резни “сербских шовинистов” в немецком марионеточном образовании, независимом государстве Хорватии, дала результат - геноцид сербов и евреев и цыган. С пространств этого уродливого государства было стерто миллион сербов, причем свыше половины этого числа было умерщвлено в тяжелейших страданиях. Этому чудовищному начинанию, несомненно, способствовала директива Йозефа Геббельса, и впоследствии живая и актуальная в немецкой политической практике: льстить хорватам и разжигать ненависть к сербам.

Более чем очевидно насколько подобный подход применялся в немецком отношении к Балканам в конце 20-го века. Про постоянную в немецкой политике красноречивее всего говорит, пожалуй, следующее предложение хорватского главы Анте Павелича, сделанное им в 1941 году (цитата): “Я знаю, что за свободу Хорватии следует благодарить исключительно могущество Фюрера, Рейха и Европы”. Эта постоянная составляющая в особенности наглядно видна, если это предложение сравнить с тем “Данке, Дойчланд!” конца 1991 и начала 1992 года, или с утверждениями Степана Месича о весьма большой роли, которую в раздроблении Югославии сыграли Геншер и Папа Иоанн Павел Второй.

Когда речь идет о втором ключевом международном факторе - а, по словам Месича, вторым ключевым международным фактором раздробления Югославии является Святейший Престол - и для него характерна историческая преемственность антиюгославской ориентации и активности, равно как и стабильность союзничества с теми, кто боролся против возникновения Югославии накануне и в ходе первой мировой войны. С теми, кто боролся против Югославии в течение всего периода ее существования, в особенности во время Второй мировой войны.

О глубоких корнях этой политики Ватикана и антисербских происков Ватикана направленных на поджигание войны, свидетельствуют и следующие сведения из отчета, написанного австро-венгерским послом при Святейшем престоле Вене еще 27-го июля 1914 года - значит, еще до объявления войны Сербии - про его разговор с госсекретарем Ватикана Марио дель Валом. Цитирую: “В течение последнего года его святейшество несколько раз выразило сожаление из-за того, что Австро-Венгрия упустила случай наказать своих опасных дунайских соседей. Папа и Курия видят в Сербии такую разъедающую болезнь, которая медленно проедает сердцевину монархии, и со временем вызовет ее угасание. А уничтожение этого бастиона для церкви явилось бы потерей сильнейших передовых борцов. Государственный секретарь выразил надежду, что монархия доведет дело до конца”.

Значит, согласно официальной позиции Ватикана, Сербию следовало уничтожить - для упрочнения австро-венгерского царства как геополитической опоры католической церкви на данном пространстве, и в особенности в качестве ее базы для расширения на восток. Более чем очевидно, что все это не имеет никакой связи с учением Христа, но зато еще более очевидно, насколько все это имеет связи с учением, которое два десятилетия спустя проповедовал Адольф Гитлер, одержимый безумной и кровавой идеей о своей божественной миссии и намерением реализовать немецкий “Дранг нах остен”.

Поэтому не удивляет, что весьма легко было налажено союзничество между Святейшим Престолом, возглавляемым Папой Пием XII и силами Оси, центральной личностью которых являлся Гитлер. В Хорватии данное союзничество было реализовано через тесную связь католической церкви с павеличевским Независимым государством Хорватией, министр просвещения которого Миле Будак в Госпиче заявил: “Одну часть сербов мы уничтожим, другую выселим, а остальных переведем в католическую веру и превратим в хорватов. Таким образом, мы истребим их следы, и впоследствии останется лишь плохая память о них”.

Профессор Эдмунд Парис в своей книге “Геноцид в Хорватии-сателлите 1941-1945 гг.” говорит: “Крупнейший геноцид в ходе Второй мировой войны, соразмерно численности народа, произошел не в нацистской Германии, а в государстве-сателлите Хорватии, созданном нацистами”. Также, профессор Хэлен Фейн в своей книге “Аккаунтинг геносайд” говорит, что “Хорватское государство спланировало и совершило массовые убийства сербского православного меньшинства, и что католическим духовенством эти массовые убийства были одобрены”. Согласно макмилановской энциклопедии Холокоста, страница 323, 328, в НДХ (Независимом государстве Хорватии) перебито (цитирую из энциклопедии) свыше полумиллиона сербов, четверть миллиона изгнана, а 200 тысяч заставили перейти в католичество”.

Геноцид, совершенный над сербским народом в НДХ является одной из самых скрываемых тайн 20-го века, наряду с ещё одной из самых скрываемых тайн - спасанием усташеских злодеев от рук правосудия посредством сотрудничества Ватикана, США и других западных стран. Католическая церковь, вместе с секретными службами отдельных стран, в первую очередь США и Великобритании, сыграла весьма важную и исключительно мрачную роль в организации и реализации спасения бегством заграницу, прежде всего в Южную, но также и в Северную Америку значительного числа усташей. В особенности - высшего ранга, включая и самого главу Анте Павелича. Причины спасения усташей и прочих нацистов и их организованной переброски ватиканскими так называемыми крысиными каналами, кроются в общих интересах США и Ватикана, в борьбе против СССР и коммунистической угрозы, в которой они были неразборчивы в средствах.

В дополнение к этому, Ватикану хотелось спасти злодеев, верных католиков, во время войны им благословенных. Данное спасение злодеев и сокрытие преступлений являлось и последствием страха - в случае обнародования роли Ватикана и папы Пия XII в преступлениях Второй мировой войны, коммунисты могли бы прийти к власти на выборах в некоторых преимущественно католических странах Европы, где они после войны имели сильные базы. В особенности во Франции и Италии. Этих злодеев впоследствии использовали для ослабления коммунистических стран Европы и для проведения терактов. А стремление Ватикана теснейшим образом связаться с США, главной западной державой-победительницей во Второй мировой войне, увенчалось успехом в начале 80-х годов, когда после встречи папы и Рейгана просочилось только то, что они разговаривали о решениях, принятых на Ялте в 1945 году. Потом была проведена серия встреч в присутствии сотрудников, в ходе которых были налажены прочные связи, охарактеризованные Ричардом Аленом, советником Белого дома по безопасности, как один из крупнейших тайных альянсов всех времен. Имеется книга Карла Бернштейна...

ПАТРИК РОБИНСОН:
Палата предоставила Вам определенную свободу Вашего вступительного слова, в соответствии с практикой этого Суда. Но, Вам следует быть осторожным. Спрашивается: является ли большинство сказанного Вами относящимся к делу? В любом случае, это всё не являлось бы приемлемым для внесения в материалы доказательства. Отчасти можно позволить Вам представить такое большое количество исторических фактов в вводном выступлении, но Вам придется быть дисциплинированным, тем более если хотите, чтобы мы пошли навстречу Вашему запросу на дополнительное время. Пожалуйста, продолжайте.

СЛОБОДАН МИЛОШЕВИЧ:
О сути этого тайного альянса профессор Смиля Аврамов в своей книге “Опус дэи” пишет следующее: “Хотя три пламенных католика - Бжезинский, Кэйси и Уолтерс и подготовили почву для заключения союза, учитывая императивы римско-католичества, хотя президент США Рейган назначил на виднейшие места администрации римско-католических активистов, например, Александра Хейга, родной брат которого был епископом, было бы ошибочным утверждать, что римско-католическая религия являлась решающим фактором в политике США тех времен. Администрация США видела в этом альянсе не выражение религии, а могущество церкви как института, поставленного в контекст реальной политики. Вашингтон инструментализировал Святейший Престол таким же образом, каким несколько позднее попытается сделать и с исламом. Посредством данного союза была переделана геополитическая карта мира, и изменен стиль ведения политики, создан новый агрессивно-политический клерикальный блок в виде решающего фактора во внешней политике США, который будет иметь самые роковые последствия для Югославии”.

Приведенные слова данного ученого про ключевую роль Святейшего Престола в изменениях в мире подтвердил и Михаил Горбачев, заявивший 3-го марта 1992 года итальянской газете “Ла Стампа” следующее: “Все, случившееся в восточной Европе в последние годы было бы невозможным без участия папы Иоанна Павла Второго”.

А в восточной Европе в эти последние годы была в крови раздроблена Югославия, государство, возникновению которого Ватикан стремился воспрепятствовать в ходе Первой мировой войны, и государство, в раздроблении которого - и в огромном кровопролитии, сопровождавшем это раздробление - уже однажды участвовал, поддерживая Гитлера, усташеское государство и преступления усташей в ходе Второй мировой войны. Политика Ватикана в отношении Сербии была оформлена, как видно из процитированного письма, еще с 1914 года. Еще до возникновения Югославии.

После возникновения Королевства сербов, хорватов и словенцев в 1918 году, данное многоконфессиональное государство считалось главным препятствием для проникновения католичества на Восток. Балканы для Ватикана являлись первоочередной миссионерской страной. Поэтому политика Папы Иоанна Павла Второго и католической церкви к Югославии вообще во времена данного Папы, являются заключительной стадией активности католической церкви в процессе раздробления Югославии. Я пропущу ряд примеров и встреч, подтверждающих это - встреч, проведенных в 1991 и 1992 годах - но я внесу это в текст, когда буду его диктовать, так как время мне не позволяет все это цитировать.

После признания Словении и Хорватии, а потом Боснии и Герцеговины, Ватикан вдруг перешел на миротворческую политику, выразив в 1994 году желание, чтобы Папа посетил Загреб, Белград и Сараево. Ватиканская дипломатия не осудила изгнание сербов с пространств, где они веками жили в Хорватии, в операциях “Вспышка” и “Буря”. Я напомню Вам, что лорд Оуэн назвал “Бурю” крупнейшей этнической чисткой на территории бывшей Югославии.

Ватикан данные акции назвал возвратом территории, хотя на этой территории сербы жили веками. 19 октября 1995 года Папа сказал, что в определенных ситуациях не исключено даже применение силы, если это необходимо для защиты обоснованных прав одного народа. В таких случаях речь идет о “гуманитарной интервенции” для защиты человеческих жизней. Но, никакие человеческие жизни тогда не были под угрозой, и из областей Краины - зон под защитой ООН - не было никаких нападений на окружение. В отличие от, например, также защищенной зоны Сребреницы, из которой в течение всех этих лет исходили нападения и сотни сербских сел были сметены с лица земли, а их жители перерезаны. Отставной капеллан армии США, полковник Биглер, в январе 1991 года сказал Питсбургу, что Ватикан виновен во всех бедах, имевших место на югославском пространстве, и что он лично видел банковские счета Ватикана, подтверждающие, что католическая церковь, вместе с немецким правительством, дестабилизировала Югославию и вызвала десятилетние кровавые события. Биглер утверждает, что Ватикан вкачал миллионы долларов сепаратистам в Югославии, и что католическая церковь была весьма активной в событиях в Хорватии и Словении.

Известно, что Ватикан и пресса поддержали демонстрации албанцев в Косове и Метохии в 1989 году. То же самое сделали и люблянский и загребский архиепископы. А в ходе визита в Албанию в 1994 году, папа поддержал требования албанских сецессионистов Косова и Метохии. Папа первым потребовал энергичную акцию против Сербии в 1998 году, а потом он снова превратился в миротворца. Сначала 30 марта 1999 года, созвав встречу послов стран-членов НАТО и СБ, чтобы выступить с инициативой по прекращению войны против Югославии, а 1 апреля он написал письмо Клинтону, чтобы приостановить бомбардировки на время Пасхи. Учитывая всю эту активность Ватикана по раздроблению Югославии, устрашающе лживо звучит сообщение от 12 марта 2000 года. Тогда Папа сказал: “Мы не можем не признать предательство Евангелия, совершенное нашими братьями, в особенности во втором тысячелетии. Признание отклонений в прошлом ведет к пробуждению нашей совести, к компромиссу в современности”.

Напоминая об этой просьбе Папы о прощении грехов католической церкви, профессор Смиля Аврамов в указанной книге “Опус дэи”, на страницах 170 и 171, напоминает о критических реакциях на нее, особо подчеркивая следующие слова голландского католического мыслителя Лео Линдекера: “Папа выразил сожаление за сделанное в прошлом, но нет признаков того, что он думает изменить свое поведение теперь”.

Что же касается США, они прежде всего имеют свои собственные интересы на пространстве Юго-Восточной Европы, в том числе бывшей Югославии. А взаимные антагонизмы, конфликты, обнищание, полная неспособность самостоятельно функционировать в политическом, экономическом и любом ином плане мелких государств или квазигосударств, возникших на пространстве бывшей СФРЮ, представляют подходящую почву для обеспечения американского политического, экономического и, в особенности, военного присутствия в Европе.

Это последнее для США весьма важно, так как после падения Варшавского пакта американское военное присутствие в западно-европейских странах потеряло всякий смысл и оправдание. Поэтому не удивляет, что США потрудились для налаживания этого жалкого состояния, в котором оказалось большинство балканских маленьких государств. При этом, после развала восточного блока была продолжена своеобразная холодная война в виде предотвращения, всевозможными способами, выживания любого общества, могущего стать примером успешной альтернативы этой актуальной простой прививке капиталистической модели, и самой погрязшей в проблемы. В этом смысле, Югославия не должна была пережить Варшавский пакт, ведь это представляло бы для восточно-европейских стран неудобный пример независимого развития и альтернативу безоговорочному принятию ценностей Запада, в результате чего осталось бы препятствие на пути нового мирового порядка как мира, устроенного Соединенными Штатами, как единственной оставшейся мировой державой. То есть препятствие преобразованию мира в корпоративное общество под руководством нью-йоркских банков, причем главным мотивом является грабеж.

Известно, что американским Конгрессом в марте 1990 года был принят акт, приостанавливающий любую финансовую помощь Югославии, за исключением демократических партий. Это был Акт, которым к демократическим партиям причислены неонацисты, исламские фундаменталисты, которым следует помогать, позднее и албанские террористы.

Также известно и какова была роль той приватизированной части американской армии, именуемой МПРИ, обучающей хорватскую и мусульманскую армию, сыгравшую ключевую роль в наступлении на Краину. По сути, это также подтверждает, что американские поступки в связи с югославским кризисом преследовали также и цель сохранения американского военного присутствия, посредством НАТО, на Балканах - что и было осуществлено в Боснии и Герцеговине, в Косово и Метохии и в Македонии - и господствующего влияния США и НАТО на всем пространстве Европе. Экономический интерес, стоящий превыше всего прочего, кажется, здесь даже не нужно упоминать.

Стремление господствовать - единственное объяснение также и некоторых с первого взгляда иррациональных поступков США, таких как внушение Алии Изетбеговичу отозвать свою подпись под планом Кутильеро, или несколько меньше известного широкой общественности американского срыва мирных переговоров впоследствии. Наподобие плана Венс-Оуэн-Столтенберг и прочих мирных планов.

Очевидно, что мир на Балканах противоречил интересам США вплоть до момента обеспечения военного и иного присутствия США и НАТО, когда были созданы условия для принятия решения под американским покровительством. Про ту же цель говорит и американское требование на конференции в Рамбуйе о военном присутствии НАТО на всем пространстве Югославии, и агрессия, очевидной целью которой являлась оккупация Косова и Метохии, оккупация всей Югославии и обеспечение постоянного присутствия НАТО в этом регионе.

При этом администрация Била Клинтона вступила в опасные связи и союзничество с исламскими фундаменталистскими организациями и лицами, с организациями наподобие Хезболаха, Аль-каэды, террористской организации ОАК в Косове и другими. Именно с теми организациями и лицами, которых после 11 сентября 2001 года считают величайшей опасностью для США и Запада вообще.

Цена этой преступной политики администрации Клинтона огромна, а платят ее, к сожалению, совершенно невинные граждане всего мира, включая и американских, но и граждан других западных стран, таких как Испания и т.д. Но, если цели и Германии, и Ватикана, и США в югославском кризисе более-менее ясны и видимы, то изумляет поведение остальных членов Европейского сообщества, впоследствии Евросоюза.

В особенности были разительны изменения их позиций под нажимом Германии, происходящие вопреки Декларации ЕС о том что “объединенная и демократическая Югославия имеет лучшие шансы гармонично интегрироваться в новую Европу”. Даже после провозглашения независимости Словении и Хорватии и разжигания вооруженных конфликтов, Европейским парламентом 9-го июля 1991 года в Страсбурге была принята Резолюция по Югославии, в которой не были поддержаны односторонние акты сецессии этих двух югославских республик. Совет министров ЕС и Европейский совет также поддержали территориальную целостность Югославии.

То же самое было сделано евро-американским форумом - Советом министров КБСЕ на встрече в Берлине - где 19 июня 1991 года была принята Декларация, в которой, среди прочего, выражалась поддержка единству и территориальной целостности Югославии. В соответствии с Хельсинским Актом было также подчеркнуто сохранение территориальной целостности государства. Преобладание подобной позиции в тот момент и по ту сторону Атлантики подтверждает то, что госсекретарь США Бейкер в конце своего визита в Югославию, 21 июня 1991 года заявил “что Америка поддерживает демократическую единую Югославию, и что ее будущее следует искать путем договора”. Бейкер тогда особо подчеркнул, что США не признают односторонние акты отделения.

Вопреки всему, Европейское сообщество - организация, возникшая в результате и как выражение прогрессивного процесса в Европе и мире - в конце 1991 года склонилась к поддержке выраженно ретроградного процесса - сецессии Словении и Хорватии и других югославских республик, приняв 17 декабря 1991 года декларацию о критериях признания новых государств в восточной Европе и Советском Союзе, а также новую декларацию по Югославии, в которой призвало все югославские республики до 23 декабря подать заявление и представить доказательства о выполнении критериев для признания. Этим оно попрало не только собственные решения декларации по Югославии от 26 марта 1991 года, но и свой же, лишь полтора месяца назад принятый документ, обнародованный в Риме 8 ноября 1991 года, в котором оно говорило, что шансы на признание независимость тех республик, которые этого пожелают, могут рассматриваться лишь в рамках всеобщего решения.

Итак, хоть и ясна роль Германии в изменении позиции двенадцати европейских стран, все-таки не только удивляет, но и поражает то, что 11 старых государств позволило заставить себя сделать то, с чем первоначально по существу не были согласны. Под нажимом всего одной из 12 стран Европейского сообщества, как бы велики ни были влияние и могущество этого государства.

Науман, которого я уже упоминал, во время Первой мировой войны выступил с концепцией немецкого господства на пространстве центральной Европы, путем дробления этого пространства и создания маленьких послушных государств, названных им сателлитами. Конечно же, о создании сателлитов на Западе Науман и не думал. Но диктат, связанный с сецессией югославских республик и их признанием, Германия навязала членам Европейского сообщества, а этот диктат, равно как и их преклонение перед ним, противоречил пониманиям и принципам этих государств, даже их самым непосредственным интересам. Все это указывает на поражающий факт, что члены Европейского сообщества, среди них и несколько бывших мировых держав, благодаря оппортунизму и малодушию своих неспособных лидеров, скатились до уровня немецких сателлитов. К тому же, как показало их участие в ряде военных операций НАТО впоследствии - в том числе в агрессии против Югославии - и до уровня сателлитов США.

Итак, вообще нельзя было ставить под вопрос право Югославии на существование, равно как и нельзя ставить под вопрос неправовой характер ее раздробления, ставший основой и причиной возникновения конфликта. Во всем этом, мягко говоря, цинично то, что те, кто привел к войнам между народами Югославии, к циклу насилия и ненависти, теперь притворяясь наивными, позволяют себе вершить суд. Наши народы никогда не должны забыть, кто является главным виновником в трагедии на пространстве бывшей Югославии, и это будет ясно показано.

В Нюрнберге первым и основным преступлением являлись преступления против мира, а в этом вашем незаконном Трибунале это не так. Причем только потому, что в таком случае тем, кто создал данный незаконный суд, пришлось бы сначала судить самих себя. Нетрудно доказать, рассматривая исторические события - ибо обо всём имеются документы и записи, которыми располагает и та сторона напротив - что национализм на пространстве бывшей Югославии исходил не из Сербии, не из сербского народа или сербского руководства, а в первую очередь от ультраправого сепаратистского движения в Хорватии, в Косове и Метохии, и БиГ. Вкратце, от усташей и неонацистов, исламских фундаменталистов и албанских террористов. Нетрудно доказать, и вы увидите каким образом, что братоубийственную войну на пространстве бывшей Югославии развязали и в военном смысле поддерживали на Западе именно те, кто основал этот классический суд - Германия, Ватикан и США, совершившие разрушение и разделение суверенной страны в нарушение как внутреннего, так и международного права.

Также нетрудно доказать, что при разрушении Югославии они воспользовались крайне недемократическими методами, вопреки непрерывным утверждениям об их гуманности. То, что называют “международным сообществом” на пространстве бывшей Югославии - Хорватии, КиМ и БиГ - поддерживало тоталитарно шовинистскую элиту, террористов, исламских фундаменталистов и неонацистов, преследовавших цель этнически чистого государства, т.е. государства без сербов. Методы очистки от сербского народа, применяемые хорватским ультранационалистским движением в начале 90-х годов, посредством своих параллельных формирований, весьма напоминают события 50-летней давности на тех же пространствах. В начале 90-х годов именно сербов убивали и изгоняли из Хорватии, даже накануне прихода Туджмана к власти. Именно сербов убивали и изгоняли и в КиМ.

“Международное сообщество”, возглавляемое США, благоволило и активно помогало исламскому фундаментализму, совершившему на территории БиГ и КиМ многочисленные преступления в отношении сербов. Более того, в Косове и Метохии преступления над сербами совершаются при полном сотрудничестве оккупационных сил под предводительством НАТО - при полном попрании Резолюции 1244 СБ, определившей условия прекращения войны, предложенные Югославии.

Тогда, когда Югославию не удалось захватить и когда необходимо было остановить войну, были предложены условия, гарантирующие суверенность и территориальную целостность Югославии, обеспечившие приход в Косово защитных сил ООН с обязательством защитить все население и предусматривающие, что, в определенной мере, и армия и полиция югославского государства должны будут находиться и вернуться в Косово. Ничто из этого не было выполнено. Было выполнено все остальное. Рука об руку с преступниками пришли солдаты НАТО и выгнали сотни тысяч людей, тысячи людей перебили и подожгли огромное число церквей, но к этому я вернусь позднее.

Теперь мне бы хотелось сказать, что о преступлениях над сербским народом за последние 10 лет имеется огромная и подробная документация, предлагаемая данному «суду» различными институтами со всех концов мира, и на которую эта сторона напротив ни разу не оглянулась. Причина тому кроется в том, что “международное сообщество”, развязывая конфликты на нашей земле, заранее решила, что сербы должны стать главными виновными за все. Поэтому всех остальных можно и должно было представить как жертв.

Про то, как была вызвана война на пространстве бывшей Югославии, авторы так называемого косовского обвинения против меня - в статьях 79 и 80 - высказали одно из редких истинных утверждений в этом в целом ложном и позорном акте. Цитирую их текст: “Словения 25-го июня 1991 года провозгласила независимость от СФРЮ, что и привело к возникновению войны”. Так написано в их собственном документе. А также: “Хорватия свою независимость провозгласила 25-го июня 1991 года, что привело к боям между хорватскими военными силами, с одной стороны, и ЮНА и паравоенными формированиями и армией Республики Сербской Краины с другой стороны. Босния и Герцеговина провозгласила независимость 6-го марта 1992 года, что после 6-го апреля 1992 года привело к широкомасштабной войне”.

Следовательно, и сами авторы этого ложного обвинения, по-видимому, не рассчитывая на то, что впоследствии вынесут против меня и хорватское и боснийское обвинение, сказали, кто вызвал войну в бывшей Югославии. Участники этого сообщества, которое с полной уверенностью можно назвать преступным, а речь идет и о внутренних и о внешних факторах, совершили действия, которые полностью противоречат как внутреннему югославскому, так и международному праву. Этим попранием прав и проведением насильственной сецессии Словении, Хорватии и Боснии, они совершили главное и тяжелейшее из всех преступлений, за которые судили в Нюрнберге и Токио, и которые теперь входят в компетенцию законного постоянного Международного уголовного суда - преступление против мира.

В отличие от властей Словении и Хорватии, и мусульманско-хорватских властей БиГ, совершивших вооруженную сецессию, и также в отличие от их подстрекателей и пособников из Германии, Австрии и Ватикана и, позднее, и из США и НАТО - сербский народ и сербское руководство, и даже лично я, старались сохранить югославское государство. Тем самим, мы находились на стороне права, в то время как разрушители Югославии нарушали и внутреннее, и международное право.

Их ссылка на право на самоопределение являлось лишь дымовой завесой и попыткой затуманить суть их преступного акта неправовой и насильственной сецессии, ибо югославские народы, а республики тем более, не имели права одностороннее покинуть югославское государство. Как по Конституции Югославии и конституциям самих этих республик, так и по международному праву. Тем более не имели права этой своей цели добиваться силовым путем, через трупы еще недавно сограждан общего государства.

Статья 5 действующей тогда Конституции Югославии, принятой в 1974 году, гласит: “Территория СФРЮ является единой и состоит из территорий социалистических республик. Границы СФРЮ не подлежат изменению без согласия всех республик и автономных краев”.

Из этого однозначно вытекает, что ни одна Республика и ни один народ в СФРЮ не обладали правом на односторонний выход из СФРЮ, равно как и на отторжение любой из частей ее территории. Это было возможно только с согласия всех. С учетом этого, а также желания, высказанного в Словении, Хорватии, а позднее и БиГ и Македонии - покинуть югославскую федерацию - именно стараясь избежать любой конфликт - сербская сторона, как это подтвердил и свидетель Борисав Йович, бывший президент Президиума Югославии, попыталась убедить, еще с августа 1990 года, представителей других республик в союзных органах, в необходимости принятия закона, соответствующим образом регулирующего осуществление права на самоопределение. Но, как Йович пишет в вами здесь уже цитируемой книге, те другие республики уже твердо решили идти до конца, пусть даже ценой конфликтов и столкновений. Я вам напомню только ту речь Туджмана, которого мы здесь цитировали, в которой он сказал: “Войны бы не было, если бы Хорватия этого бы не захотела”.

Да, без войны никто бы не смог изгнать полмиллиона сербов с тех земель, на которых они жили веками. А ведь во времена хорватской сецессии они требовали не какое-то государство, а только автономию. А до того момента, даже по самой хорватской конституции, они являлись субъектом государства. К тому же, Хорватия, равно как и Словения, свою независимость провозгласила отделением от Югославии, поправ при этом Конституцию и применив вооруженную силу. Значит, речь шла о незаконной вооруженной, насильственной сецессии, а незаконная вооруженная, насильственная сецессия, вследствие которой имеем десятки тысяч погибших, является преступлением по внутреннему югославскому и международному праву.

Равным образом преступлением является и подстрекательство, и пособничество к такой кровавой войне.

Внешние участники - а это те же самые, что стоят и за данным незаконным судом, преследующим цель сначала амнистировать их и возложить вину на жертв, а жертвы имелись среди всех югославских народов - посодействовали отделению бывших югославских республик. Отделению, совершенному непозволительным образом даже по международному праву. То, что ситуация относительно сецессии бывших республик Югославии была именно таковой, однозначно подтвердил и бывший председатель сего института Антонио Касезе, подчеркнув в одной своей монографии на страницах 269 и 270, что югославские республики не имели права на экстремальное самоопределение, как по международному праву, так и по югославскому внутреннему праву. Наряду с 12 советскими, и шесть югославских республик по международному праву не имели права на внешнее самоопределение.

К тому же, подобное право не было провозглашено и югославской конституцией. В отличие от советской, югославская Конституция не содержала положения, предусматривающие право республик на отделение. Итак, наряду с тем, как сия нелегальная прокуратура - в момент, можно сказать, неосмотрительности - в процитированных статьях 79 и 80 так называемого косовского обвинения - указала на то, кем была вызвана война в Югославии, также и бывший председатель данного нелегального суда, еще в бытность свою во главе данного института, в упомянутой книге, на странице 273, после констатации факта незаконности сецессии, сделал вывод тождественный тому, что так называемая прокуратура сама признала в указанных статьях. Этот вывод гласит: “Хорошо известно, что в Хорватии и БиГ, а также в нескольких бывших советских республиках, сецессия воскресила к жизни старую ненависть и привела к ужасному кровопролитию”.

Это так. Любому желающему и имеющему тот минимум честности необходимо принять очевидное, ибо оно истинно. Кто же этого минимума честности не имеет, тот может себе позволить искажать очевидные и хорошо известные факты вплоть до их противоположности, за исключением случайно допущенных истинных суждений. Все-таки, нельзя забывать, что иметь в союзниках истину - является надежной гарантией победы, раньше или позже. Иметь же истину в противниках - является путем к унизительному поражению.

Все то, что я говорю, есть истина о кровавом раздроблении Югославии, международно признанного государства, имевшего право на существование и по праву, и по нравственности, и по историческим фактам. Наконец, что важнее всего, и по действительному интересу, и действительному пониманию блага всех его граждан. Время мне не позволяет вынести даже некоторые необходимые факты и суждения. Надеюсь, вы не откажете в том, чтобы, когда речь идет о Косове, составной частью документов считать и семь “белых книг” югославского правительства, внесенных в материалы доказательства, и всю документацию, впрочем, представленную и законному и легитимному Международному Суду ООН в Гааге. Документацию, касающуюся агрессии против Югославии, а позднее я передам и другие документы.

Но, по поводу Косова мне бы хотелось только подчеркнуть отдельные вещи, которые, с высоты сегодняшнего дня, показывают насколько был точным и правильным подход к Югославии. Ведь, теперь все видят, что произошло и каковы последствия.

Только в течение первого года иностранного присутствия в Косове и Метохии, то есть с момента отхода югославской армии и сербской полиции из этого сербского края в 1991 году, на территории КиМ - значит, только в течение первого года – было совершено 5.000 терактов, убито и похищено несколько тысяч человек. Разрушено 150 церквей.

Господа, если бы где-то было разрушено 150 мечетей, 150 костелов или 150 синагог, весь мир бы это муссировал. А ведь это под эгидой и защитой ООН совершены все эти преступления, в нарушение Резолюции ООН и путем превращения сил безопасности ООН в оккупационные силы. А еще про сообщничество с албанскими террористами - свыше 300 тысяч жителей было изгнано под эгидой ООН и при их сообщничестве.

С другой стороны, в Край вошло и поселилось свыше 200 тысяч албанцев - иностранных граждан, преимущественно из Албании и Македонии. Гонения и террор над всем тем, что не является албанским, а в особенности над всем тем, что является сербским, продолжались с ничуть не меньшим пылом вплоть до сегодняшнего дня, хоть и произошло уменьшение, в абсолютном выражении, результатов этой преступной истерии, всего лишь потому, что Косово почти совсем очищено от всего, что является сербским и неалбанским. Потому, что в этом южном крае республики Сербии осталось уже слишком мало того, на чём эта коллективная жажда насилия могла бы срывать гнев. Даже и это небольшое число неалбанского и сербского, что осталось в Косове, для албанских шовинистических террористов являлось чрезмерным, так что произошла очередная кульминация антисербского насилия.

Теперь Косово и Метохия почти совсем опустошены от сербов после последнего авторского начинания здешнего свидетеля Халида Барани 17 марта этого года. Он, конечно, не является единственным злодеем, дававшим здесь свидетельские показания. Но, это доказано. Сей Халид своими надуманными россказнями про мнимое сербское преступление, учиненное над тремя албанскими мальчиками, утонувшими в реке, якобы убегая от своих сербских преследователей, дал сигнал для истерической массовой атаки на все, что только является сербским, за что и он сам был задержан КФОР (Международные Силы для Косово). Это сопровождалось акциями также здешнего свидетеля, преступника и террориста Шукри Буи, подтвердившего здесь, что он командовал подразделением ОАК в Рачаке, и что первым открыл огонь по полицейским, приближавшимся к деревне. Конечно же, вместе со своими преступно настроенными единомышленниками и последователями.

Или, если выражаться здешним лексиконом, этот недавний, наряду с прежним, погром неалбанского населения в КиМ, на деле является результатом объединенного преступного сообщества именно данного института и его свидетелей, интересы которых здесь защищают.

С подобными свидетелями сотрудничают и те, кто стоит за ретрограднейшим из движений, порожденных Европой в новейшей истории. А если учесть и то, что происходило в Хорватии и БиГ, и ту, более чем очевидную преемственность сепаратистских и националистических тенденций и движений и их пронацистских и экстремистских вождей периода Второй мировой войны, и если иметь в виду иррациональный энтузиазм, почти страсть, с которой эта так называемая прокуратура старается поддержать и оправдать действия тех, кто настойчиво подвергает ревизии завоевания двух мировых войн, добиваясь реализации того, чего как потерпевшим в них поражение им не удалось, то тогда четко напрашивается весьма тревожный вывод о том, что объединенное преступное сообщество, участником которого является и сей институт, намного шире - и по численности участников, и по преступному плану, и по временному и пространственному охвату.

Теперь многие на Западе пытаются оправдать насилие, проводимое албанскими террористами в Косове, и объяснить его возмущением и местью за якобы продолжительный террор и репрессии сербских властей над албанским населением в КиМ, что является очевидной ложью. Где же эти албанцы, в течение всех этих лет терроризированные, арестовываемые, убиваемые, задерживаемые? Поэтому данная аргументация не только базируется на фальсификации фактов, но полностью проваливается перед неопровержимым фактом исторической преемственности гонений сербского, и вообще христианского населения КиМ, длившейся еще со времен турецкой оккупации, и с непродолжительными перерывами длится и по сей день.

Впрочем, можно свободно сказать, что перерывов по-настоящему и не существовало. Этническая чистка сербов с территории КиМ имеет долгую историю.

В особенности она интенсифицировалась после создания так называемой Албанской лиги в Призрене в 1878 году, разработавшей концепцию создания «Великой Албании». Видный европейский историк Константин Йиречек утверждает, что из старой Сербии (из Косова) в период с 1878 по 1912 гг. было изгнано 150.000 человек, т.е. почти одна четвертая часть сербского населения. Наряду с многочисленными французскими и прочими источниками, о том же процессе говорят и обширные английские дипломатические материалы, письма сэра Джорджа Банхэма из 1901 года, в которых он пишет об изгнании сербов и значительного числа сербских семей и так далее, что мне здесь некогда процитировать.

Развитие ситуации в КиМ в течение 20-го века показало, что ничего не изменилось в методах «рассербления» этого пространства, а наоборот, что политика нажимов и террора албанцев над сербами и черногорцами становилась все грубее и гораздо губительнее. Это в особенности было выражено в ходе Первой мировой войны, особенно во время отхода сербской армии через Албанию в 1915 году, о чем говорит огромное количество документов. А когда в начале Второй мировой войны Италией была создана марионеточная «Великая Албания», с включением в ее состав подавляющей части Косова и Метохии, то этим были созданы возможности для нового террора над неалбанским, и в первую очередь сербским, населением, о чем однозначно говорит заявление премьер-министра албанского марионеточного правительства Мустафы Крои в июне 1941 года. Цитирую: “Необходимо максимально постараться, чтобы все сербское коренное население выгнать из Косова, собрать его в концентрационные лагеря в Албании, а всех сербов-переселенцев следует перебить”. Конец цитаты.

Указывая на заявление этого фашистского премьер-министра, историк Славенко Терзич подчеркивает, что по данным американских спецслужб, албанские националисты с начала войны в апреле 1941 года по август 1942 года убили 10 тысяч сербов, и изгнали 100 тысяч человек, в то время как приблизительно столько же албанцев было переселено из Албании в Косово.

Херман Нойбахер, специальный уполномоченный Третьего рейха по юго-восточной Европе, в 1943 году пишет: “Албанцы поспешили с обвинениями. Я порекомендовал правительству срочно прекратить гонения. Увидев, что мое вмешательство осталось безрезультатным, я подал в отставку с моей миссии в Албании”. Это пишет уполномоченный Третьего рейха, нацист. И он этим ужасается.

3 апреля 1968 года Игумен Макарий пишет сербскому патриарху Герману про гонения сербов, так как югославские власти после Второй мировой войны это скрывали от широкой общественности, в особенности той, что вне пределов Косова и Метохии. Итак, он пишет, что: “албанцы вновь проявляют исконную ненависть к сербам, и ситуация, в которой мы оказались, даже труднее времен Австрии или Турции. Тогда мы имели хоть какие-то права. Насилие происходит ежедневно: воровство среди бела дня, обиды и угрозы. Вы, конечно же, от других слышите, что происходит с сербами в Косове и Метохии”. А в 1966 году в краевом отделе внутренних дел говорят: “В школах молодежи легально преподают национализм, вражеская деятельность растет. Численность подобных действий в последнее время нарастает. Физические нападения на людей черногорской и сербской национальности происходят ежедневно, это и грозы жизни, и неприкрытые публичные вражеские выступления”.

Российский специалист по Балканам, профессор Елена Гуськова в своей книге “История югославского кризиса 1990-2000” на странице 44 пишет: “Демонстрации в Крае сопровождались саботажами в отдельных предприятиях, подброской листовок, мероприятиями по превращению Косова и Метохии в этнически чистый край. Шовинисты использовали всяческие методы и угрозы для полного истребления сербов и черногорцев. Они оскверняли памятники культуры, православные кладбища, поджигали дома, убивали людей, насильственно занимали чужие земли, ограничивали свободу передвижения. Последствием этого был массовый уход сербских семей из этого края. В 1981 году в 635 из 1.451 населенных пунктов края не было ни одного серба. Осталось только 216 чисто сербских сел. В течение 10 лет в крае господствовал албанский террор, который трудно было обуздать, к 1991 году в Косове и Метохии осталось менее 10 процентов сербов” и т.д.

Следовательно, выражения “этническая чистка”, ”этнически чистый” впервые появились и начали применяться именно для этих событий, и ваш здешний свидетель, профессор конституционного права из Словении Иван Кристан, в статье под заглавием “Конституционное положение автономных краев в СФРЮ”, опубликованной в 1981 году - обращаю ваше внимание, в 1981 году - пишет (цитирую из его статьи): “Албанский националистический замысел об этнически чистой республике Косово и объединении всех албанцев в одну республику, отрицает одно из основных завоеваний народно-освободительной борьбы, лозунг про этнически чистое Косово предлагает, вместо равноправия и общности народов и народностей, их непрерывный подсчет и шовинизм”. Это пишет в 1981 году специалист по конституции, словенский профессор, которого вы сюда привели. Цитирую его дальше: “Против других народов и народностей совершаются многочисленные нажимы и нападения, вплоть до того, что люди, принадлежащие к отдельным народам, чувствуя угрозу, начинают переселяться. Это уже в течение длительного периода времени происходит в Косове, откуда вынуждено было уехать значительное число сербов и черногорцев, так что по переписи 1981 года, в сравнении с 1971 годом, численность этих двух народов уменьшилась, причем не только в относительных, но и в абсолютных цифрах”.

ПАТРИК РОБИНСОН:
Господин Милошевич, прежде чем вы продолжите, скажу вам, что мы сейчас сделаем перерыв на 20 минут, и если переводчики с этим согласны, то мы сегодня будем работать до 2-х часов.

(После перерыва)

СЛОБОДАН МИЛОШЕВИЧ:
Хорошо. Кристан, а я повторю, это он пишет в своей статье, это статья, написанная вашим свидетелем в 1981 году, указывает на ключевую связь между великоалбанским фашистским движением Второй мировой войны, так называемыми балистами, с сепаратистским албанским движением 80-х годов; с тем же движением, с теми же участниками, которые в конце ХХ века переросли в откровенный терроризм. При помощи сепаратистских мотивов и террористических средств, и в сотрудничестве с агрессорскими войсками 19 стран НАТО, они намерены до конца этнически очистить от сербов и прочего неалбанского населения эту колыбель сербской государственности. Про эту связь и преемственность великоалбанских фашистов Второй мировой войны Кристан в указанной статье говорит: “Ирредентистские стремления албанских националистов в Косове не возникли недавно, а на деле появились как продолжение разных квислинговых и фашистских организаций”.

А на то, что великоалбанские притязания и территориальные претензии Албании не иссякли с поражением великоалбанского движения во Второй мировой войне, вместе с их немецкими и итальянскими нацистами и фашистами, указывают и голоса как из Албании, так и из Косова и Метохии.

Так, генеральный секретарь Коммунистической партии Албании Энвер Ходжа в письме Центральному комитету коммунистической партии Советского Союза, надеясь на конфликт Югославии со Сталиным, в 1949 году написал: “Берлинский конгресс и Версальский мирный договор, несправедливо ущемили интересы Албании и албанского национального меньшинства в Косове. Они не согласны с таким решением данного вопроса и не хотят остаться в границах Югославии, независимо от ее политического устройства. Единственным их идеалом является соединение с Албанией”.

Упомянутый российский историк Елена Гуськова в своей объемной книге говорит: “Сепаратистская деятельность радикально настроенной части албанцев в Косове и Метохии началась сразу же после Второй мировой войны и ни на минуту не прекращалась. Службой безопасности уже в 1956 году в Крае выявлено несколько групп, за несколько лет до этого заброшенных из Албании в Косово и Метохию для создания подпольных националистических организаций. В конце 50-х и начале 60-х гг. в Косове и Метохии действовала организация Революционное движение за объединение албанцев, возглавляемая Адемом Демачи”.

Указывая, что в течение 60-х годов албанский террор стал значительно активнее, и это активнее означает, что албанскими сепаратистами в этот период организуются (цитирую): “провокации и диверсии, оскверняются церковные объекты и памятники сербской культуры, запугивается православное население”, тот же автор объясняет, что обстановка не успокоилась даже в 70-е годы, вопреки факту, что Косово и Метохия в 1974 году были фактически вырваны из правовой системы Республики Сербии. И ссылаясь на интервью, данное первым человеком югославской полиции, тогдашним министром внутренних дел, на деле хорватом, Франьо Херлевичем, она говорит, что им сообщалось о том, что “с 1974 по 1981 годы органами безопасности выявлено свыше тысячи лиц, занимавшихся подрывом государства с позиций албанского национализма”. Многие из них, по его словам, были связаны с одной из активнейших организаций, так называемым “красным фронтом”, проалбанской организацией, действующей на территории западных стран, а их направляет и управляет ними Албанская партия труда.

Начиная с массовых демонстраций и беспорядков албанских сепаратистов в марте 1981 года, албанское сепаратистское движение откровенно выступает за идею «Косово – Республика», что означало отделение Косова от Сербии, а затем отделение и от Югославии и, наконец, присоединение данной области к Албании.
Если рассмотреть этническую и демографическую структуру Косова и Метохии в конце XIX века и одновременно в конце ХХ века, то видно, что она резко изменилась в ущерб сербам, а крупнейшие изменения произошли именно в форме преступлений в ходе Второй мировой войны с 1941 по 1945 годы.

После принятия Конституции 1974 года, вся политическая, судебная, исполнительная власть в Косове и Метохии находилась в руках албанского национального меньшинства в Сербии. В особенности с 1966 года и, конечно, после принятия Конституции 1974 года. Албанцы в данной части Сербии воспользовались этой огромной степенью автономии для ежедневной дискриминации сербского большинства, разжигания межэтнической ненависти, абсолютного протежирования албанцев во всех областях общества, и практически ежедневного изгнания сербов. Вместо необходимого духа терпимости, понимания и цивилизованных взаимоотношений с другими народами.

Парадокс всей ситуации состоит в факте, что албанцы в Косове и Метохии, лидеры которых утверждали, что их десятилетиями дискриминировали и угнетали, на деле добились такого уровня экономического процветания, что уже в 1980-х годах была заметна огромная разница между ситуацией в Косове и ситуацией в Албании, где они имели свое национальное государство.

Албанское меньшинство в Сербии, то есть в Косове и Метохии, прошло процесс возрождения в научном, культурном и образовательном отношении прежде всего благодаря помощи Белграда и правительства Сербии, как раз в то время, когда численность сербского населения в Крае резко понизилась.

А процесс этнической чистки в особенности иллюстрирует выселение сербской интеллигенции под нажимом, только в течение одного десятилетия, 1971-1981 годах десятки врачей покидают поликлинику в Приштине. Десятки профессоров университета покидают факультеты в Приштине. С другой стороны, великоалбанская шовинистская пропаганда достигла апогея в 1975-1980 годах, после принятия Конституции 1974 года, придавшей краю атрибуты государственности и федерального субъекта. Благодаря этому, между Югославией и Сербией, то есть Косово и Метохией, и соседней Албанией граница в те времена практически не существовала. Причем это было в те "золотые времена" владычества Энвера Ходжи в Тиране. Поскольку увеличивались автономные права, предоставляемых косовским албанцам при Тито, росли и их аппетиты получить еще больше независимости, в качестве первого шага к отделению.

Первые массовые разрушительные демонстрации прошли с ноября 1968 г. Стало очевидно, что позднее, после 1980 года, они уже больше не довольствовались широкой автономией и гарантированными политическими и правами человека по Конституции 1974 года. И это выразилось массовым мятежом албанских сепаратистов весной 1981 года под лозунгом “Косово - Республика”. Впрочем, это упоминал и ваш свидетель Иван Кристан.

Влияние иностранного фактора, поддерживающего и помогавшего раздроблению Югославии, было велико. Во-первых, этот иностранный фактор выступил с крайне злонамеренным утверждением, что кризис в Косове и Метохии является последствием принятия в 1989 году поправок к Конституции 1974 года, про которые сказано, что они упразднили автономию в Косове и ограничили албанцам права человека.

Это совершенно безосновательно. Поправками к конституции Сербии в 1989 году было восстановлено единство Республики Сербии, до тех пор находившейся под попечительством своих краев, так как и Косово и Воеводина до принятия этих поправок участвовали в исполнении власти на уровне Республики, но Республика не имела никаких полномочий на территории автономных краев - значит, на собственной территории - и в этой части своего же пространства не могла выполнять свои конституционные обязательства, прежде всего обязательство заботиться о правах своих граждан. Следовательно, поправками к Конституции в 1989 году и Конституцией Республики Сербии в 1990 году лишь были скорректированы аномалии в конституционном положении Республики Сербии, и было обеспечено ее функционирование как нормального субъекта югославской федерации.

С другой стороны, поправками к Конституции 1989 года и Конституцией 1990 года албанцам никак не были ограничены или упразднены их права. Наряду со всеми остальными меньшинствами, они имели бесплатное образование, газеты, книги, издательства на своем родном языке. И во всем остальном. Выступление перед судебными органами, связь с государственными органами, все на своем языке. Вообще, они были более защищенными, чем любое национальное меньшинство в любой другой стране.

После отделения Словении и Хорватии, косовский кризис вошел в новую стадию. Когда была создана террористическая ОАК, албанские сепаратисты начали с откровенных террористических нападений. А эту организацию, как покажут документы, которые здесь будут представлены, в массовом порядке вооружали и обучали отдельные западные страны, прежде всего Германия, США, Швейцария и отдельные исламские страны.

Своевременно в Германии и Швейцарии были опубликованы списки с названиями банков и номерами счетов, на которые поступали взносы для ОАК. Примеры не стану приводить, так как у меня нет достаточно времени.

Согласно отчету английского еженедельника “Европеан” и журнала “Конкрет” (март 1989 года), террористам ОАК при немецкой поддержке было поставлено через Албанию самое современное оружие и оборудование на сумму в несколько миллионов марок. Как заявил сотрудник ОБСЕ Бил Фокстон, находившийся на границе между Албанией и Югославией, международные наблюдатели в июне 1999 года с удивлением заметили, что члены ОАК носят немецкую униформу.

Впрочем, немецкая разведывательная служба призналась, что в Берлине и Франкфурте длительное время организовывала обучение албанских террористов, а также транспорт оружия для ОАК. При этом очевидна помощь прежде всего Ирана, Турции, и в особенности албанской наркомафии. Об этом имеются также весьма достоверные источники.

Главная задача в вооружении этих подразделений была доверена американской разведывательной службе, при содействии английской службы, и Скотсмен говорит, что американская разведывательная служба вступила в контакт с МИ-5 по вопросу тренировок ОАК, и что тогда МИ-5 или МИ-6 передало такую задачу определенным английским военным компаниям, потом выполнившим это задание. Они опубликовали список оружия и все прочее, и мне некогда говорить обо всем этом.

Мишенями ОАК в начале ее вооруженной деятельности являлись полицейские участки и военные институты, а также мирное население. Свои жертвы они часто находили и среди собственного народа, только за то, что являлись лояльными гражданами Сербии. Террористическая активность из года в год возрастала.
Нападений было много, но я упомяну только некоторые из них. В отчете за 1998 год, с 1 января по 31 декабря отмечено 1.129 терактов. В них было убито 115 сотрудников Министерства внутренних дел, 216 человек получили тяжелые и 187 - легкие ранения, а 15 - похищено. Совершено 755 террористических нападений и провокаций в отношении граждан - 173 мирных жителя погибли, в том числе 46 сербов и черногорцев, 77 албанцев, 3 цыгана, 2 мусульманина и 42 неидентифицированных лица. Как вы можете увидеть, в 1998 году ОАК убила больше албанцев, чем сербов.

В том же году террористами похищено 292 гражданских лиц, в том числе 173 серба и черногорца, 100 албанцев, 14 цыган, один мусульманин, один болгарин и один гражданин Македонии, из которых убили 31 человека, 9 человек сбежало и судьба 142 - не выяснена.

Применялись гранатометы, ручные пусковые устройства, автоматическое оружие, взрывчатка, противотанковые мины и т.д. Причем все это происходило в момент, когда Ибрагим Ругова утверждал, что ОАК является лишь плодом воображения сербской пропаганды, и что в действительности её не существует.
Эти сведения достаточно ясны, и я задаюсь вопросом может ли вообще любое правительство в мире оставаться пассивным перед лицом подобных терактов. Полиция, разумеется, не только должна была реагировать на террористические нападения, но ей следовало принять меры для уничтожения, нейтрализации террористических групп и восстановления контроля.

Нападения на армию хорошо известны как вам, так и всей общественности. В общем спектре позиций разных политических структур и одной части международной общественности, в особенности с середины 1998 года, преобладала специально запущенная ложь об ОАК как о некоем повстанческом движении албанской национальной общности. Например, федерация американских ученых ФАС, которую считают «трестом мозгов», первой опубликовала в 1998 году отчет, в котором сепаратистическая террористическая ОАК включена в ряд известнейших террористических организаций мира. ФАС, наряду с государственным департаментом, является единственной организацией в США, серьезно занимающейся изучением и квалификацией террористических организаций в мире.

Джон Пайк, заведующий отделом безопасности ФАС, заявил, что его организация “провела полный анализ, подробно исследуя способ действия и структуру ОАК, в отличие от Госдепартамента, базирующего оценки преимущественно на политической основе”. Пайк указывает факты, на основании которых ОАК включена в список террористических организаций. Прежде всего, тактика ОАК состоит в нападениях на органы безопасности, причем из засады. Члены ОАК организованы в ячейки из 3-5 членов, что характерно для террористических организаций. Члены группы очевидно одержимы идеей отделения Косова и Метохии от Сербии и Югославии и присоединения к Албании, а приказы выполняются беспрекословно. Далее в анализе ФАС указано, что в рядах ОАК находятся тысячи наемников из Албании, Саудовской Аравии, Йемена, Афганистана, Боснии и Герцеговины и Хорватии, а также военные специалисты из отдельных западных стран, которые сейчас не могу перечислять, работающие как инструкторы. Перечисляются главные лагеря на территории Албании.

В отчете ФАС также указано, что откровенной долгосрочной целью ОАК является объединение албанского населения Косова, Македонии и Албании в «Великую Албанию». ОАК является классической террористической организацией со всеми характеристиками, и это - также позиция всех полицейских организаций западных стран, осознающих связь данной организации с торговцами наркотиками и людьми.

И специальный представитель США по Балканам Гелбард заявил на пресс-конференции в Белграде 23 февраля 1998 года: “Мы глубоко встревожены и энергично осуждаем неприемлемое насилие, проводимое террористическими группами в Косове, в особенности ОАК. Без какого-либо сомнения, речь идет о террористической группе. Я не принимаю никакого оправдания. Я много лет занимаюсь проблемами активности террористов и хорошо умею опознать и определить террористическую группу, отбрасывая всякую риторику и придерживаясь только фактов. Деятельность этой группы говорит сама за себя ”.

Тогда же он призвал демократических албанских лидеров: “осудить терроризм и тем самим показать, на какой они стороне”. Этого, конечно, не последовало. И в истэблишменте США, исключая администрацию Клинтона, со второй половины 1998 года существовало однозначное убеждение, что ОАК является типичной террористической организацией. Это подтверждает и внимательно составленный документ, подготовленный в 1999 году сенатским комитетом Республиканской партии, в котором сказано: “Во время начала НАТО-вских бомбардировок партнерство администрации Клинтона с ОАК было несомненным. Подобное демонстративное принятие ведущими официальными лицами администрации Клинтона одной организации, лишь за год до того обозначенной одним из ее официальных лиц в качестве террористической, является, мягко говоря, ошеломляющим поворотом. Еще важнее то, что новое Клинтон-ОАК партнерство способно прикрыть тревожные свойства ОАК, которые Клинтон упустил учесть”.

Это - официальный документ Сената США. Сущность и роль ОАК как террористической организации подробно подтверждена документальными данными, и в стенографических отчётах американского Конгресса 2000 года. Френк Силуфо из Программы глобального организованного преступления, в своих показаниях перед Конгрессом 13 декабря 2000 года заявил, что скрывали от общественности – факт о том, что ОАК часть своих фондов получала от продажи наркотиков.

Албания и Косово находятся в центре балканского пути, соединяющего “золотой” полумесяц Афганистана и Пакистана с рынком наркотиков в Европе. Важность этого пути оценивается в около 400 миллионов долларов США в год, и по этому пути проходит 80% героина, предназначенного для Европы. Это были показания перед одним из комитетов Конгресса. Они этими деньгами покупают поддержку Америки. То же самое показал бы и анализ резолюций СБ ООН по Косову и Метохии... Один албанец-свидетель показал здесь на закрытых слушаниях, что он лично убивал не только сербов, но и албанцев, даже используя при этом нож, чтобы врезать рисунки на грудях у жертв. Этот Хашим Тачи регулярно присутствовал в качестве гостя на Конвенции Демократической партии в Бостоне.

СУДЬЯ РОБИНСОН:
Я не совсем смог проследить за тем, что подсудимый говорит, но мне думается, что в одном месте он упомянул людей, которые должны быть защищенными. Хорошо, мы это скорректируем, но прошу Вас, господин Милошевич, впредь быть более внимательным.

СЛОБОДАН МИЛОШЕВИЧ:
Это не доказательства следует защищать. Защищенным является свидетель, а имени его я не упомянул. Только упоминаю то, о чем этот свидетель здесь говорил.

Резолюции Совета Безопасности ООН по Косово и Метохии, принятые до агрессии НАТО против Югославии, показывают, что и Совет Безопасности считал, что в Косове и Метохии произошли террористические нападения. ОАК в этих резолюциях четко определена как террористическая организация. Резолюция 1160 (цитирую): “Осуждаются все теракты совершенные ОАК или любой иной группой или отдельным лицом, и любая внешняя поддержка террористической активности в Косове, включая финансирование, вооружение и обучение”. А нам нетрудно увидеть, кто именно был включен в данное обучение.

В параграфе 2 призывается руководство косовских албанцев, (цитирую): «осудить все теракты», и подчеркивается, что все элементы албанской общины в Косове должны осуществлять свои цели только политическими средствами. Это осталось лишь невыполненным обещанием.

А то, что это осталось лишь пустым обещанием, показало дальнейшее развитие ситуации, так как наряду с усилением террористической активности произошло еще более массовое поступление вооружения и еще более интенсивные действия террористов при содействии Запада.

Резолюция 1160 осуждает (цитирую) «терроризм как средство достижения политических целей любой группы или отдельных лиц», и «осуждает любую поддержку извне подобной активности в Косове, включая снабжение оружием и обучение для проведения террористической активности в Косове».

То, что администрацией Клинтона было сделано и принято до 11 сентября, является ключевым, и никому этого не опровергнуть. А вы могли увидеть, сколько же непосредственных участников этих событий арестовано. Сведения вполне ясно говорят, что эти люди участвовали в деятельности ОАК в Косове и в Боснии и Герцеговине - практически как члены Аль-Каэды.

Совет Безопасности ООН выразил и озабоченность известиями о непрерывном нарушении запрета на снабжение террористов оружием по Резолюции 1160. Он снова настаивал, что отмечено в параграфе 6 резолюции, на осуждении всех терактов и подчеркнул, что все элементы общины косовских албанцев должны осуществлять свои цели только мирными средствами. В параграфе 11 он обратил внимание всех стран на необходимость предотвращения сбора денежных средств для террористов на своей территории.
В резолюции 1203 осуждаются терроризм любой группы или отдельного лица для достижения политических целей, и любая иностранная поддержка подобным действиям в Косове, включая снабжение оружием и обучение для проведения террористической активности в Косове. Одновременно выражается озабоченность сообщениями о непрерывном нарушении запретов, содержащихся в указанных резолюций. А в параграфе 10 настаивается на том, чтобы (цитирую): «руководство косовских албанцев осудило все теракты».

Но, руководство косовских албанцев никогда не осудило теракты ОАК. Вопреки очевидным фактам, наглядно указывающим на террористический характер ОАК и ее активности в Косове и Метохии, в отношении которых любое государство вправе и обязано принять все возможные меры подавления, администрация Клинтона - под влиянием сильного проалбанского лобби и их денег, преимущественно вырученных от наркотиков - с середины 1999 года прямо и откровенно встала на сторону этой террористической организации и стала ее защитником. Поэтому не удивляет, что она после этого предприняла все меры для того, чтобы спасти ОАК от уничтожения, и чтобы добиться для нее статуса стороны в переговорах по разрешению проблем в Косове и Метохии ее даже привели в Рамбуйе.

Холбрук, в целях этой публичной реабилитации ОАК, вместе с другим американским представителем Гелбардом, встречался с группой руководителей террористической ОАК, и разговаривал с ними перед телекамерами. Вскоре после этого он публично признает, что Гелбард еще раньше наладил контакты с ними.

В течение августа и сентября 1998 года силами наших полицейских были практически разбиты и нейтрализованы террористы ОАК и их укрепленные пункты, а потом снова на сцене появились представители администрации Клинтона. Пришла “верификационная миссия”, главной целью которой были, как впоследствии можно было установить, реанимация и защита ОАК.

Назначение Уильяма Уокера руководителем “верификационной миссии” было не случайным, на этом настояло ЦРУ, агентом которого он являлся. Нелишне напомнить, что он был послом США в Сальвадоре, Никарагуа, и помощником пресловутого полковника по специальным операциям, таким как поставки вооружений, сбор наемников и создание эскадронов смерти.

Развитие ситуации в конце ХХ века показало, что администрация Клинтона использовала албанское националистическое и сепаратистское движение, наряду с прочими подобными движениями в мире, для осуществления своих интересов. Поэтому она таким движениям усердно помогала, чаще всего путем спонсорского терроризма, а это подтверждает и вывод Комитета по иностранным делам американского Конгресса 1992 года, в котором сказано: «активировать» Косово всегда, когда необходимо добиться уступок от Белграда.

В одном из аналитических документов республиканской комиссии американского Сената указано, что администрация Клинтона еще в августе 1998 года усиленно планировала интервенцию НАТО в Косове и Метохии, но ей тогда только недоставало (цитирую): “хоть сколько-нибудь приемлемого события для СМИ, чтобы в глазах мировой общественности послужить в качестве политического алиби для интервенции”.
Ложь, и для этой лжи готовится - спусковой крючок. В подготовке почвы для интервенции своевременно были привлечены официальные структуры НАТО, наладившие в середине 1998 года, во время мандата Кларка, начальные контакты с ОАК. Это видно из текста брифинга в американском министерстве обороны 15 июля 1998 года. Эти же начальные контакты, впрочем, были официально подтверждены НАТО в середине 1998 года.

Согласно многим сообщениям, ОАК получала скрытую поддержку и обучение со стороны ЦРУ и немецкой секретной службы БНД уже с середины 1990-х. Эти секретные операции были известны и поддерживались НАТО. Об этом говорит документ в книге Майкла Косудовского “Бойцы за свободу”.

Все указанное подтверждает, что ОАК, вначале считаемая террористической организацией, с середины 1998 года по решению администрации Клинтона вступила в близкие отношения с НАТО. При таком сотрудничестве была проведена подготовка к агрессии НАТО. Наряду с фарсом «переговоров» в Рамбуйе.
Решающим моментом стало именно желательное событие для СМИ, сконструированное на базе того, что произошло в Рачаке. По тому испытанному сценарию из Боснии и «случая Маркале» (взрыв на сараевском рынке Маркале, организован мусульманами 5 февраля 1994 г, унесший жизни многих мирных граждан. Ред.) объяснили якобы резню в деревне Рачак, которую в подобных делах опытный глава миссии ОБСЕ Уокер сразу же назвал невиданным преступлением сербских сил безопасности. Это было апогеем подготовки, проведенной миссией ОБСЕ и в особенности ее главой, в целях создания предлога для агрессии НАТО. По заранее разработанному заданию администрации Клинтона.

Я вам продемонстрировал ролик, где видны те оранжевые джипы “верификационной миссии” на холме над Рачаком. Тогда, когда давал свидетельские показания заместитель Уокера. На этом ролике видно, что на самом деле там случилось. Вы это увидели и в ходе свидетельских показаний их командира и во всем остальном. Впрочем, мне некогда больше сейчас вдаваться в это. Но мне хотелось бы процитировать лишь то, что военный обозреватель Милован Дрецун сказал в книге “Вторая косовская битва” о событиях в Рачаке:

“Случай Рачак войдет в многие учебники как блестяще выполненная, максимально эффективная и чистая антитеррористическая акция, проведенная полицейскими, но также и как один из самых чудовищных обманов СМИ из всех увиденных миром. Мы являемся свидетелями того, что событиями в Рачаке все еще почти ежедневно манипулируют, в особенности в Гааге, где настойчиво используют грубую фальсификацию. А известно, что спонсорам этих событий никак не соответствовало обнародование того, что в Рачаке не было никаких массовых убийств, а они этими россказнями пытались обвинить сербскую сторону”.

ПАТРИК РОБИНСОН:
Господин Милошевич, если этот обозреватель не вошел в протокол, можете ли повторить его имя.

СЛОБОДАН МИЛОШЕВИЧ:
Милован Дрецун, в книге “Вторая косовская битва”.

ПАТРИК РОБИНСОН:
Откуда он?

СЛОБОДАН МИЛОШЕВИЧ:
Из Белграда.

ПАТРИК РОБИНСОН:
Белград, ну хорошо. Спасибо.

СЛОБОДАН МИЛОШЕВИЧ:
Весьма показательны и данные о том, что после соглашения о присутствии “верификационной миссии”, только в период с октября 1998 по конец января 1999 гг. в Косове совершено свыше 500 террористических нападений ОАК, и что в этот период - используя щит именно данной миссии - было очищено 35 сел в которых жили сербы и черногорцы. Только в течение первых 11 дней 1999 года члены ОАК совершили 80 террористических нападений на полицейских, армию и мирных жителей. А в награждение за это и все прочие преступления, прежде всего против сербов и другого неалбанского населения, но и против албанцев, а также и за сотрудничество во время агрессии НАТО, ОАК была переименована в Косовский защитный корпус, которому ООН придали легитимный статус и открыли доступ к фондам западных стран путем двухсторонних каналов, включая и прямую военную помощь. А ведь подразумевалось, что ее необходимо немедленно разоружить.

Это только одна деталь в море злоупотреблений, возникших тогда, когда ожидалось применение Резолюции 1244 Совета Безопасности ООН. Даже главой этого Корпуса назначен Агим Чеку, отъявленный террорист, наряду с многочисленными преступлениями над сербами в Косове и Метохии, а также албанцами, по его приказу убиваемыми ОАК за лояльность к государству Сербии в котором они живут, раньше боровшийся против сербов в Хорватии. Будучи офицером хорватской армии, он особо выделился зверствами над сербами в ходе операции “Буря”, и в особенности в геноциде сербов в Медакском “кармане”, где женщин, предварительно их изнасиловав, обливали бензином и поджигали.

Обо всем этом и здесь имеются сведения, но Чеку защищен. Он - союзник, хоть он и отъявленный убийца и террорист. Вы могли увидеть, например, в ноябре 2003 года в белградских газетах, фотографии - мне некогда воспользоваться ими - как облачённые у свою униформу члены ОАК в обеих руках держали отрубленные сербские головы. Можно было увидеть и мешок полный отрубленных сербских голов. Всем известно, что тот, кто торжественно позирует с человеческими головами, есть Садик Чуфлай из окрестностей Дечан, а рядом с ним - его сын Валон Чуфлай, и что они оба совершали преступления в зоне Дечане-Печ, под командой Рамуша и Даута Харадиная. А это - лишь частичка того, что они сделали.
Итак, публикуются фотографии, публикуются имена, публикуется все, но - никто на это не смотрит. На все это не обращают внимания, даже тот же Чуфлай, наряду с тысячами террористов бывшей ОАК, теперь находится в рядах Косовского защитного корпуса. В звании поручика. Им так называемым «международным сообществом» доверено задание навести многонациональный порядок в разрушенном пространстве, в котором оставшиеся сербы живут в постоянном страхе от полного истребления.

На примере Косова и Метохии США и Запад продемонстрировали двойные стандарты, когда речь идет о террористах. Я знаю, что мне некогда, но обращаю ваше внимание на “Вашингтон пост” от 26 августа 2004 года, в котором речь идет о пойманном в Афганистане австралийце, которого судят за военные преступления. В статье сказано, что некий Хикс принял ислам, присоединился к “Косовской освободительной армии” (ОАК), прошел обучение в лагерях Аль-Каэды, и с оружием в руках боролся против сил США в Афганистане.

Теперь возникает вопрос – как раз для иллюстрации двойных стандартов - является ли Хикс талибско-алькаэдским военным преступником, когда он борется против американцев в Афганистане, или же он являлся талибско-алькаэдским военным преступником, когда он боролся в рядах ОАК против сербов? И постоянно, ежедневно, на поверхность всплывает подобная информация.

ПАТРИК РОБИНСОН:
Учитывая, что мы по техническим причинам имели несколько более длительный перерыв, и факт, что вам пришлось говорить медленнее, хоть сейчас замечаю, что вы говорите все быстрее и быстрее, сообщаю Вам, что палата рассмотрела Ваш запрос на продление времени и решило, если Вам это необходимо, что Вы можете использовать еще и первое заседание завтра с утра. Но только если Вам это необходимо.

СЛОБОДАН МИЛОШЕВИЧ:
Конечно же, мне это необходимо. Мне необходимо гораздо больше этого, но я этим дополнительным временем непременно воспользуюсь.

Итак, пока американские самолеты перевозили закованных в цепи террористов Аль-Каэды из Афганистана в Гуантанамо, одновременно от тогдашнего марионеточного режима в Белграде требовалось безоговорочно освободить из тюрем всех албанских террористов. Причем, объясняя, что речь идет о политических заключенных и обычных убийцах. Убийц освободили.

Думается, что последствия действий администрации Клинтона в поддержке терроризма ясно проявились и в самих США, и они теперь стали крупнейшей опасностью современного человечества. Администрация Клинтона все время применяла эту политику двойных стандартов, обернувшуюся весьма сурово и против самих американцев, как показали события 11 сентября.

С момента агрессии НАТО против Югославии прошло пять лет. Этот промежуток времени не такой уж длинный, но он достаточен для того, чтобы сделать надежные выводы относительно причин этой гнусной акции и ее тяжелых последствий для жизни и здоровья населения, и материальных, жизненных и культурных ценностей подвергшейся нападению страны. Достоверно известно, и мы это здесь установим документами и свидетелями, компетентными и правомочными, что агрессия планировалась и готовилась в течение длительного периода времени.

Действительные причины агрессии пропагандистским трюком про мнимую гуманитарную катастрофу албанского населения в Косове тщательно скрывались. Натовские сильные мира сего провозгласили албанских террористов в Косове и Метохии мирными жителями, обвиняя в мнимых преступлениях над безвинными мирными албанскими жителями военные и полицейские силы Союзной Республики Югославии, законным образом боровшиеся против террористов. А им следовало бы задать лишь вопрос: будь это так, то от чего погибла тысяча солдат и полицейских? От этих ли мирных невооруженных жителей? От чего погибло столько граждан? От этих ли мирных и невооруженных жителей?

Впрочем, сам Кларк, тогдашний главнокомандующий НАТО по Европе - которого вы мне не позволили здесь допросить, как про войну, так и про его книгу в которой он привел данные - опроверг эти обвинения одним, я даже могу сказать, совсем очевидным образом. Он в своей книге говорит, как НАТО приводит свои подразделения в Македонию якобы для “вызволения верификационной миссии”, а всем известно, что ей ничто не угрожало, и что власти Югославии заботились о безопасности каждого члена миссии, проводив их до границы, когда они выразили пожелание уйти. А они ушли, как здесь показал в своих свидетельских показаниях генерал Науман, лишь тогда, когда война и агрессия против Югославии стали очевидными. Членов миссии известили, что им следует уходить для того, чтобы можно было начать бомбардировки.
Кларк, на странице 168 своей книги говорит: “Когда армия Югославии, вопреки всем угрозам бомбардировок, на границах увидела подразделения Альянса, то реагировала усилением своих сил на этой границе”. Когда это случилось, Кларк позвонил генералу Ойданичу - это на странице 168 его книги - и спросил его: “Почему Вы приводите новые подразделения?” Ойданич ответил, что это ответ на новые натовские подразделения в Македонии.

Кларк далее пишет (цитирую): “С позиции серба, усиление его сил имеет полный смысл, но это также и хорошая отговорка для усиления сил против албанцев”. Следовательно, после того как он прямой угрозой вызвал усиление наших сил, Кларк превращает следствие в причину нового обострения, и извещает Мадлен Олбрайт - страница 172 - о непрерывном усилении и дислокации сербских подразделений.

Он говорит о нападении не как о прошлом или происходящем сейчас, а как ожидаемом явлении, которое станет последствием ударов. Если мы начнем с ударами, нападут ли сербы? Он говорит: почти непременно нападут.

Олбрайт: “Что нам следовало бы сделать, как мы сможем предотвратить их нападения на мирных граждан”?

Кларк: “Мы никак не сможем. Вопреки нашим лучшим усилиям, сербы будут нападать на мирных граждан. Это будет гонка наших воздушных нападений и причиненного им нами урона, и того, что они могут сделать на земле. Краткосрочно - гонку они выигрывают”.

Олбрайт: “Так что же нам сделать?”

Кларк: “Нам придется усилить наше могущество, мы дадим всего побольше. Мы можем превзойти в силе все, что они имеют, но это отнюдь не будет приятным”.

Вот что он пишет в своей книге. Он, конечно же, не упоминает ОАК, как это ясно видно. Борьбу с ОАК он называет нападением на мирных граждан. Также несомненно и другое: будут вызваны бомбардировки, сознательно и планомерно, и все будет решено тяжелыми бомбардировками всей Югославии в течение длительного периода времени. Следовательно, он сам, тогдашний знаменитый главнокомандующий НАТО по Европе, опровергает основной тезис о том, что бомбардировки являлись ответом на гонения албанцев. Ведь он сам говорит: когда начнем с ударами, произойдут нападения.

Он также доказывает и что Рамбуйе вовсе не являлся безуспешной переговорной ситуацией, а запланированным процессом, чтобы добиться ультиматума, и таким образом перейти от мира к войне. По сути, он доказывает, что бессовестные бомбардировки городов, сел и инфраструктуры, и огромные человеческие жертвы вовсе не являлись ошибкой, а рассчитанной гонкой с бессмыслием. Поливка пожара бензином с безопасного расстояния, чтобы поскорее сгорело все, что только может гореть, ведь все равно ответственным будет пожарник, обязанный в любых условиях пожара сохранить все человеческие жизни и предотвращать преступления.

Кларк также признает, и что он лично планировал воздушную агрессию против Югославии, что он выступал за иное течение кризиса в Косове, для того, чтобы внедрить вариант НАТО. Я ожидаю, что Уэсли Кларку будет предписано вновь явиться сюда для дачи свидетельских показаний, и тогда мы увидим, намерены ли вы вообще обвинить его за преступления, совершенные на территории бывшей Югославии - что по вашим утверждениям входит в вашу компетенцию - или же вы этого не сделаете. Я тогда приведу и некоторые надежные и авторитетные источники, однозначно подтверждающие утверждение, что НАТО, а лучше сказать Клинтон и его администрация, так как Кларк был его ближайшим сотрудником - фальсифицировали причины своей агрессии против Союзной Республики Югославии.

Канадский генерал Луис Макензи, один из бывших командующих (сил ООН) УНПРОФОР в Боснии, в канадской газете “Нэшнэл пост” от 6 апреля 2004 года утверждает: “НАТО решился действовать, хоть и ни один из членов НАТО альянса не был в опасности. Было решено бомбить не только Косово, но и инфраструктуру и народ Сербии, причем без резолюции ООН”.

Мы предупреждали, что Запад встает на сторону экстремистов, воинствующего сепаратистского движения албанцев с Косова, но нас оттолкнули в сторону как пристрастных. Было проигнорировано то, что Освободительная армия Косова, представляя себя в качестве бойца за независимость Косова, была отмечена как террористическая организация, получающая помощь от Аль-Каэды Усамы бен Ладена. Документы об этом мы еще представим.

Макензи далее указывает то, что противоположно тому, на чем эта незаконная прокуратура в своем ложном обвинении настаивает. Цитирую Макензи: “Вся информация, послужившая как прикрытие для бомбардировок Югославии - как оказалось, являлась грубой фальсификацией”.

Генерал Луис Макензи вовсе не какой-то просербски настроенный канадец, а профессиональный солдат. Говоря о кампании изгнания с Косово всех неалбанцев, соединения Косова с «матерью Албанией» и тем самым осуществления цели “Великая Албания”, Макензи говорит: “Кампания началась нападением на сербские силы безопасности в начале 1990-х годов. Албанцам удалось воспользоваться резким ответом Милошевича на эти нападения и завоевать симпатии мира для своих целей. Вопреки утверждению Запада, геноцид не имел место. Из якобы 100 тысяч человек, похороненных в местах массовых захоронений, установлено около двух тысяч, причем лиц всех этнических групп, включая и тех, кто, очевидно, погиб в войне, участвуя в борьбе”.

Не говоря о том, сколько их убила ОАК. Ведь вы здесь в тюрьме имеете того Лимая, обвиненного в убийстве девяти сербов и 13 албанцев. Тот в тюрьме имел только девять сербов и всех девятерых перебил, а тех 13 албанцев он выбрал среди остальных албанцев. Здесь появятся свидетели, которые скажут и вам и мировой общественности каким образом и сколько албанцев было убито ОАК, а все это приписывалось сербам. Вместо игры с цифрами, с вашими «экспертами», занимающимися статистическим подсчетом, сколько могло иметься жертв. Это бессмысленно для любого процесса, претендующего быть уголовным.

Макензи далее пишет: “Албанцы Косова играли с нами как мастер на скрипке. Мы помогли и косвенно поддерживали их насильственной кампании для этнически чистого и независимого Косова. Мы их никогда не обвинили за насилие из 90-х годов. Мы их все еще представляем как жертв, хоть факты свидетельствуют об обратном. Представьте только, как это ободрит другие террористические движения в мире, требующие независимости, если албанцы добьются независимости Косова при помощи долларов наших налогоплательщиков, а также полученных от Аль Каэды бен Ладена”.

Макензи здесь не упоминает многие другие доллары, полученные ОАК, но у нас будет возможность и это увидеть. Он далее говорит: “После интервенции НАТО 1999 года, Косово стало крупнейшим центром преступности в Европе... Край стал и центром контрабанды наркотиков на пути к Западной Европе и Северной Америке. Печальная ирония заключается ещё и в том, что крупнейшие поставки наркотиков через Косово приходят из еще одной Западом освобожденной страны - из Афганистана. Члены демобилизованной, но не устраненной ОАК лично замешаны в организованной преступности”.

Адмирал Грегори Джонсон, командующий войсками НАТО в Косове, т.е. командующий южного фланга НАТО, заявил - по поводу преступлений, совершенных в Косове марте 2004 года - что последовавшие конфликты являлись заранее организованной акцией этнической чистки со стороны албанцев в Косове. Заранее организованной акцией этнической чистки!

Дамьян Крневич-Мишкович, редактор американского журнала “Национальный интерес”, и сотрудник Центра по европейским юго-восточным исследованиям, в статье, опубликованной в “Уолл-стрит джорнал” под заголовком “Хрустальная ночь в Косове” подчеркивает, что сербы много лет предупреждали о действительной сущности албанского движения, но что Запад утверждал, что они выдумывают и преувеличивают. Антисербские действия и положение сербского народа в Косове и Метохии Крневич охарактеризовал следующими словами: “Убийство за убийством, похищение за похищением, поджог за поджогом, и, наконец, погром - подтверждают опасения сербов, что они отданы на милость варварам”. Причем под покровительством Организации Объединенных Наций - это добавляю я.

В статье “Хрустальная ночь в Косове” говорится, что с июня 1999 года убито и похищено три тысячи человек. Это - то же, что и я вам сказал, а также, что миссия ООН в Косове “постоянно обманывала весь мир в течение последних пяти лет мнимым успехом, в то время как на деле прикрывала милитаризацию”.
Также как и генерал Макензи, Крневич цитирует Дэрека Чепела, пресс-секретаря полиции НАТО, заявившего: “Все было заранее запланировано”, и он из этого делает вывод: “Единственное, чего недоставало, был повод. Теперь ясно, что отдельные косовские политики считают, что после изгнания сербов - чего они с 1999 года уже достигли в отношении двух третей сербов - они могут поставить международное сообщество перед фактом. Позволим ли мы, чтобы этническая чистка стала фундаментом какой-то независимости?”
Ежедневная газета “Флорида таймс юнион”, накануне мартовской эскалации албанского терроризма в Косове в этом году, значит - накануне эскалации 2004 года, выразила требование возвращения Косова Сербии. Написав: “Уже давно пора вернуть Косово и Метохию законному владельцу”.

Репортеры РИА “Новости” известили общественность о масштабах действий албанских экстремистов под заглавием “Вандалы XXI века”, и сообщили, что агрессивно настроенная часть албанской национальности уничтожает христианские святыни. Цитирую: “Потому, что эти святыни являются подлинной историей, их никому нельзя ни отрицать, ни не стереть из народной памяти”. Поведение протекторских властей к носителям буйства албанских террористов в Косове и Метохии в той же статье характеризуется следующим образом: “Каждый раз после очередных преступлений против сербов, главари протектората выступали, выражая соболезнование, соболезнование соучастника”.

Так что же те, кто там имеет власть, командную ответственность и все прочее, что здесь употребляется в максимально возможных количествах - а их силы в четыре раза превосходят то, что у нас имелось в то время, когда в Косове возможно было полностью сохранять правопорядок и защитить граждан от всего этого - видный российский историк Наталия Нарочницкая, одновременно являющаяся заместителем председателя Комитета по международным отношениям Государственной думы России, в авторском тексте под заглавием “Косово, чудовищный нарыв на теле Европы”, опубликованном в белградской газете “Сербское зеркало” 14 апреля 2004 года, подчеркивает, что: “горькими являются плоды антисербской фобии Запада”. Автор далее подчеркивает, что также умалчивается, что “практически ни одно из преступлений, приписываемых сербской армии и полиции, доказательствами не подтверждено”, и что Гаагский трибунал: “спроектированный для оправдания агрессии против суверенной СРЮ, потерпел полное фиаско”.

Известная лондонская газета “Файненшл таймс” – в ответ на вопрос станет ли Косово вновь безопасным - отвечает оценкой, что это в первую очередь зависит от того: “подумает ли Запад и пересмотрит ли свою политику в отношении Косова с самого начала. Сообщения из Косово показывают, что КФОР (Силы ООН для Косово) не только к ним благосклонно относятся, но и позволяют буйство албанских террористов. Так, отмечено, что солдат КФОР помешал сербскому крестьянину тушить собственный дом, словами: “Этой ночью в Косове все сербское должно гореть”.

Немецкие подразделения Сил для Косово спокойно наблюдали, как террористы поджигают четыре церкви, как разрушают монастырь Святых Архангелов и оскверняют могилу сербского царя Душана. Впрочем, это им не впервые делать подобное, поджигать сербское Духовное училище вместе с 30-летней сербкой-инвалидом, поджигать скульптуру Богородицы Левишской в одноименном храме и фреску философа Платона в том же храме.

Один немецкий офицер холодно и цинично прокомментировал поджог и разрушение средневековых православных церквей, имеющих огромную культурную и национальную важность в Призрене и окрестностях, словами: “Эти церкви все равно были старые”.

Я пропущу пропагандистскую активность и заявления разных личностей Запада. Упомяну лишь Кинкеля, заявившего 27 мая 1992 года, что сербов нужно бросить на колени. Слова Гельмута Коля 1993 года: “пусть сербы подохнут в собственном смраде”, утверждение Блэра 1999 года о том, что война против Сербии больше не является только военным конфликтом, а также и битвой между добром и злом, между цивилизацией и варварством. Добавлю еще только слова Клинтона 23 и 25 апреля 1999 года: “Сербы проводят террор, насилуют албанских детей”.

В подобной политической и психологической, даже могу заметить - и психопатологической ситуации, была совершена агрессия НАТО пакта против Югославии. Здесь это уже документально представлено. Я также показал и значительное число фотографий о бомбежках, но это находится в этой объемной документации, которую я потребовал принять в качестве материалов доказательства наряду с данным моим выступлением.

Тем, кто планировал преступления НАТО, было недостаточно уничтожить и повредить многие югославские и сербские объекты и уничтожить или нанести ранения значительному числу граждан Югославии, так что они бомбили даже китайское посольство, перебив и китайцев и разрушив их здание. А применением боеприпасов с обедненным ураном загрязнена почва, причем на тысячелетия.

С уверенностью можно утверждать, что загрязнение окружающей среды не локализовано только на территории Югославии, но произошло загрязнение среды в более широком регионе Восточной Европы. Боеприпасы с обедненным ураном более всего применялись в Косове и Метохии. Там же находятся истоки рек, впадающих в Западную и Южную Мораву. Очевидно, они намерены были загрязнить течения Моравы, Савы и Дуная. Собственно, все воды в Сербии.

НАТО умышленно вызвал экологическую катастрофу, загрязняя крупнейшие реки, но также и источники минеральных и лечебных вод, а при этом необходимо иметь в виду, что Сербия является богатейшим в Европе регионом с такими источниками.

СРЮ в производстве продуктов питания - для Западной Европы и США, прежде всего - видела свое будущее, так как у нас до агрессии НАТО имелась незагрязненная почва и экологически чистые воды. Мы поставляли значительные количества экологически чистых продуктов, дорогих и пользующихся спросом; нами разработана долгосрочная стратегия развития сельского хозяйства до 2020 года, с особенным упором на производство так называемых здоровых продуктов.

После бомбардировок, длившихся 78 суток, в ходе которых применялись и многие запрещенные средства, такое производство долгосрочно поставлено под угрозу. В соответствии с заключением экспертов Окружного суда в Белграде относительно обвинения против лидеров НАТО, кассетные бомбы после сбрасывания из самолета раскрываются и рассеиваются на большом пространстве. Поэтому их действие невозможно направить только на военные цели, хоть в данном случае и направление на военные цели являлось самым обычным преступлением. Ведь эти части поражают и мирных жителей и гражданские объекты в более широкой зоне. Одна часть...

ПАТРИК РОБИНСОН:
Господин Милошевич, мне жаль Вас прерывать, но думается, сейчас придется закончить работу на сегодня. Продолжим завтра в 9 часов.

СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ - 1 СЕНТЯБРЯ 2004 года

ПАТРИК РОБИНСОН:
Господин Милошевич, прошу Вас представить заключительную часть Вашего вводного слова.

СЛОБОДАН МИЛОШЕВИЧ:
Господин Робинсон, надеюсь, Вы учтете, что мы начали с опозданием...

В ходе агрессии НАТО яды прямо не применялись, но, тем не менее, её последствия напоминают последствия химической войны иным образом. Например, путем бомбардировок установок и складов химикатов, НПЗ и химических заводов в Панчево, Нови-Саде, Лучане и Бариче. Таким образом, против Сербии велась и химическая война.

Это сделали державы, которых не устраивает суверенность Сербии в Косове и Метохии, хоть она и гарантирована условиями прекращения войны и содержится в Резолюции (СБ ООН) 1244, которую вообще не соблюдают. Они заинтересованы в использовании пространств Косова и Метохии в своих геостратегических и экономических целях, а также богатства недр, водные и прочие богатства Косова и Метохии. При этом необходимо учитывать, что Косово и Метохия - одно из крупнейших месторождений лигнита в Европе, оцененное в почти 14 млрд. тонн. Также, 48% общего баланса запасов руды свинца и цинка Сербии находится в Косове и Метохии, и их ценность также огромна. В Косове и Метохии также находятся и весьма ценные запасы кобальта и никеля, а косовские электростанции составляют значительную долю электроэнергетического баланса Республики Сербии.

Все указанное говорит о самой низменной грабительской мотивировке мнимых правозащитников косовских албанцев с Запада. Вопреки факту, что источником всеобщего кризиса в Косове и Метохии - длившегося еще со времен изгнания сербского и прочего неалбанского населения в период турецкой оккупации этой области и вплоть по сей день - является стремление албанских националистов создать «Великую Албанию», чего они и не скрывают, и для реализации которого не выбирают средства, эта так называемая прокуратура набралась наглости вменить мне, Сербии и сербам в вину намерение в центре государства Сербии, на территории, представляющей саму сердцевину и сердце средневекового сербского государства, создать некую “Великую Сербию”.

Каким образом это Сербия - великая или маленькая, безразлично - делается в Сербии, этого они сами не могут объяснить или доказать. Лучше всего это показала первая часть данной операции, называемой вами судебным процессом, ведь речь идет о судебном процессе, а одинаковым образом и остальная часть операции, благодаря сути и содержанию этого ложного обвинения, получает вид и характер самого обыкновенного фарса.

Дешевого по содержанию и уровню, но вовсе не дешевого по количеству денег на него выделяемому, например, Саудовской Аравией, США, Джорджем Сорошем и прочими якобы беспристрастными донорами.

Мне хотелось бы добавить и то, что мы еще в 1998 году, когда Холбрук был у нас в Белграде, поставили США в известность, на основании имеющихся в нашем распоряжении данных, что Усама бен Ладен находится в Северной Албании, и помогает ОАК. Что он занимается вооружением, обучением и подготовкой членов этой террористической организации. Американцы все-таки склонились к сотрудничеству с ОАК, а тем самим к прямому сотрудничеству с бен Ладеном. Хоть он и до того уже разнес посольства в Кении и Танзании, хоть он и до того объявил им войну.

Я уверен, что однажды эта связь станет достоянием гласности, и вскоре придет час, когда Клинтону и Олбрайт и другим придется держать ответ. Если не за то, что случилось с сербами, то хоть за то, что случилось с их собственными гражданами.

Я вам прочту одну цитату, и потом мне придется перейти на другие темы: “Воздушные атаки и невиданные по размерам государственные перевороты, террор и саботажи, внутренние покушения, убийства ведущих государственных деятелей, превосходство и нападения на все точки вражеской обороны, которые последуют сразу и одновременно безотносительно потерь - это война в будущем”.

Предполагаю, что вам это напоминает то, что силами НАТО сделано в отношении Югославии в 1999 году. В агрессии, на которую эта сторона не обращает внимания, хоть и обязана это делать. Но, я цитировал не Клинтона, не Кларка, хоть это и полностью отражает их действия. Я цитировал Гитлера. Из книги Германа Раушнинга “Мои доверительные беседы с Гитлером”, опубликованной в 1940 году в Нью-Йорке. В этой книге еще сказано: “Никакое так называемое международное право, никакие договоры мне не помешают воспользоваться предоставленным мне шансом”.

А потом продолжает о том, как он поработит Францию, и как войдет во Францию как освободитель, и как убедит гражданский класс в том, что он пришел, чтобы восстановить закон и социальный порядок, прежде всего справедливый общественный порядок.

Что же касается войны в Словении и Хорватии, для начала я только вкратце упомяну, что в книге Уорена Цимермана - он был последним американским послом в СФРЮ - на странице 173 он следующим образом комментирует положение ЮНА и так называемую героическую борьбу в Словении и Хорватии против тогда все еще законной югославской армии: “ЮНА находилась в собственной стране. Ее подразделения были легитимно дислоцированы во всех югославских республиках. Несмотря на это, после провозглашения независимости Словении и Хорватии, к данным подразделениям относились как к оккупационным силам, даже тогда, когда они не покидали свои бараки. Словенская тактика и позднее - хорошо, буду говорить медленнее - словенская, а потом и хорватская тактика, которые не могут кичиться особым геройством, базировались на том, чтобы избегать откровенный конфликт и стараться довести солдат в бараках в состояние изнеможения от голода, чтобы вынудить их уйти.

К ЮНА, еще вчера являющейся символом страны, с того дня стали обращаться как к оккупанту, что сильно повлияло на солдат, разрывавшихся между двумя сторонами”. Далее Цимерман, учитывая все обстоятельства, в своей книге приходит к выводу о том, что ошибочно говорить о каком-то нападении ЮНА на Словению и позднее на Хорватию.

Один из активнейших антисербских активистов Уорен Циммерман, находившийся тогда на месте событий, указывает на общеизвестный факт, что ошибочно говорить о нападении ЮНА на Словению и Хорватию, в то время как вам здесь поставлена задача сказать, что там ЮНА готовила агрессию в своей собственной стране.

В Югославии хорватские сепаратистские тенденции не полностью исчезли с поражением и исчезновением квислингового независимого государства Хорватии во Второй мировой войне. Эти тенденции крайне откровенно стали проявляться в начале 70-х годов в виде так называемого “Массового движения” в Хорватии, во главе которого находилась часть руководства республики. Тогда возникли требования независимости Хорватии, с весьма сильным нажимом и угрозами в отношении сербского народа. Хоть и в послевоенной Югославии среди видных государственных лидеров хорваты получали особо видные места и доминировали. Даже в Хорватии и в некоторых иных местах непрерывно фабриковался тезис о существовании так называемой сербской гегемонии. Мы еще увидим, как на самом деле выглядели сербское доминирование и гегемония.

Общеизвестно, что со времён Второй мировой войны все время существования Югославии вплоть до своей смерти в 1980 году абсолютным вождем являлся Тито, который был хорватом. Все время существования социалистической Югославии, с 1945 по 1992 гг., в течение 30 из 47 лет югославское правительство возглавляли хорваты. А в течение оставшихся 17 лет - все остальные. Лишь один из них был сербом, с 1963 по 1967 гг. - Петар Стамболич. Если все это учесть, то как тогда можно сказать, что сербы доминировали в качестве политических лидеров в стране. Что же до армии, то именно ваш свидетель описал состав высшего руководства во время развала Югославии. Здесь были один югослав, министр обороны Велько Кадиевич из Хорватии, происходивший из смешанного брака серба и хорватки; два серба, один из Сербии, один из Боснии; восемь хорватов; два словенца; два македонца и один мусульманин.

Здесь следует добавить, что ближайшим соратником Тито и создателем конституционной системы на всех уровнях являлся словенец Эдвард Кардель. Это весьма ясно показывает, что россказни про сербскую доминацию в Югославии являются чистой и простой ложью, также как и заявление о том, что у хорватов и словенцев были причины жаловаться на неравноправие и недостаточное представительство. Россказни про сербскую гегемонию являлись лишь пропагандистским средством, направленным против истины и используемым для оправдания сепаратистских притязаний.

В послевоенной Югославии усташеский геноцид над сербами являлся темой, о которой много не говорили. Оставшиеся сербы на территории бывшей НДХ, в особенности те в Краине, которых известный сербский поэт Матия Бечкович описал как остатки перерезанного народа, примирительно соглашались не говорить о страданиях своих родственников, они даже согласились и не похоронить их как следует. Массовые захоронения Ядовно, Прибиловцы, Голубняча попросту покрывали бетонными плитами и предавали забвению, а распространяли тезис, что сербы снова похоронили своих мертвых позднее, хоть у этих людей никогда и не было соответствующих похорон.

Учитывая это ужасное массовое преступление из не такого уж и далекого прошлого, что же сербы в Хорватии могли чувствовать, когда в феврале 1990 года на митинге ХДЗ в Загребе председатель этой партии Туджман, среди прочего, сказал и то, что независимое государство Хорватия не являлось всего лишь квислинговым образованием и фашистским преступлением, а выражением исторических стремлений хорватского народа. Для них самым естественным было поднять свой голос раньше “хорватского народа” - ведь это касалось не всех хорватов, а экстремистов, получающих помощь из заграницы - раньше того, как они снова начнут осуществлять свои так называемые исторические стремления. Вся эта информация у вас есть, но вы ее упускаете из виду.

Это незаконное обвинение не постеснялось утверждать в параграфе 94 про нелегальные обвинения в адрес ХДЗ, никак ее не характеризуя, хоть эта партия и воскресила практику и символы усташеских времен. А в параграфе 95 того же ложного обвинения проюгославская сербская демократическая партия (СДС) называется националистической партией. Они позволили себе эти манипуляции, хотя и знали все про шовинизм ХДЗ, но при этом нельзя и заикнуться об этом. Все про ХДЗ следует умалчивать, а СДС очернить. Это весьма четко показывает, что они сознательно умалчивают о причинах действий со стороны сербов. А причинами этого было одно - самооборона.

Уорен Циммерман в книге “Источники одной катастрофы” говорит о том, что в туджмановской Хорватии “грубо нарушались права сербов”. Сербов выгоняли с работы, от них требовалось подписать заявление о лояльности. Для вящей иронии, мне здесь пытались приписать, что я требовал какие-то заявления о лояльности, а не могли отыскать хоть одного человека, который бы вот мне какое-то заявление подписал. Это абсурдные вещи.

Циммерман далее говорит, что совершались массовые нападения на их дома и имущество сербов, и даже министры Туджмана всячески оскорбляли сербов. Он к ним не присоединился, но и не останавливал их. На 215 странице этой книги Циммерман говорит, что Туджман сыграл крупную роль в насильственной смерти Югославии и войне в Хорватии и Боснии, подчеркнув расистское отношение Туджмана к сербам, из-за чего, по его мнению, Хорватия превратилась в недемократическую и взрывоопасную республику. Это – его, Циммермана слова.

Антисербский путь новых хорватских властей связан с Нервальской группой. Нерваль - местечко в Канаде, где были сосредоточены францисканцы из западной Герцеговины усташеской ориентации. Новоусташеские организации в Канаде оценены Министерством иностранных дел этой страны как даже более экстремистские, чем пронацистская усташеская организация в гитлеровской НДХ. Обо всем этом теперь свободно пишет хорватская печать.

Из-за нехватки времени я не могу вам это сейчас показывать, но суть в том, что тогда, значит, еще в 1987 году был разработан подход к будущему независимому государству Хорватии, состоящий из четырех основных пунктов. Я это взял из хорватского “Глобуса”. Первый: Хорватия любой ценой должна быть независимым, самостоятельным государством. Второй: необходимо заняться тем, чтобы Хорватия была этнически как можно более однородное и чистое государство. Иными словами - сербскую национальную общину в Хорватии необходимо свести к минимальному меньшинству, чтобы сербы больше не являлись “осложняющим фактором”.

Третий: борьбу в Хорватии следует вести на одном фронте, а главным противником являются сербы. Для того, чтобы нанести поражение сербам, следует объединиться с партизанами и в прочном союзе с ними добиться окончательной победы. В отношении Боснии и Герцеговины следует вести такую политику, которая раньше или позже приведет к присоединения к Хорватии Западной Герцеговины, т.е. чистых хорватских областей.

Мартин Шпегель, туджмановский министр обороны во время всех этих событий, в “Дневнике” (теленовостях) в присутствии порядка 30 человек 28 октября 2001 года заявил: “Если у серба сгорит дом, то ему некуда будет возвращаться”. Он пояснил, что на деле это сказал Гойко Шушак. А Мартин Шпегель, в газете “Нови лист” 29 октября 2001 года снова открыл, что Туджман и Шушак по сути создали концепцию чистого национального государства, по примеру Независимого государства Хорватии (НДХ) времен Второй мировой войны. А “Нью-Йорк таймс” 8 декабря 1993 года говорит о 10.000 сербских домов, взорванных динамитом. Не буду дальше цитировать, чтобы не терять время.

Наряду с нажимами, притеснениями, физическими нападениями, словом, всеобщей деградацией, как в индивидуальном так и в коллективном плане, сербский народ на территории Хорватии подвергали и коллективной деградации в правовом плане. Известной Рождественской конституцией сербов лишили статуса государствообразующего народа, который они до того имели во всех конституциях Хорватии.

Лорд Оуэн в своей “Балканской одиссее” на странице 61 говорит: “Подобным образом сопротивлялись включению в Хорватию и области, населенные сербами, в Северной Далмации, Лике, Бании, Славонии и Баранье, вместе составлявшими военную границу, Краину, между габсбургским и оттоманским царством, которой правили не из Загреба, а из Вены. Это сопротивление в особенности сильно чувствовалось после 1945 года, так как жители во время Второй мировой войны подвергались геноциду хорватскими усташами.
Редкие обозреватели в 1995 году понимали или признавали, что хорватское правительство, нападая на Краину, не освобождало эту землю, ибо сербы ее населяли уже более трех столетий - это пишет лорд Оуэн.

Уже в середине 1990 года происходит ряд нападений и убийств, а из-за сербской реакции - путем установки баррикад на подходах в их населенные пункты - это их возмущение назвали бревно-революцией. Хорватские власти эти реакции сербов - запуганных возможностью оказаться без каких-либо средств коллективной защиты перед лицом воскресшей усташеской идеологии и террора - посчитали нападением, агрессией на хорватское государство. Каким же это образом нападение на государство можно совершить бревнами, установленными на дорогами, перед собственными домами - объяснить трудно.

Шпегель говорит: “Книн (город-центр Сербской Краины, ред.) мы разрешим так, что их перережем. На то у нас имеется международное признание”. Не счесть доказательств, что так оно и было. Речь не о пустых словах, а о мертвых людях.

Грегори Элич в своей книге “Нашествие на Сербскую Краину” пишет, что Туджман в 1990 году сказал: “Я рад, что моя жена не сербка, и не еврейка”. И напомнил, что Туджман считал, что рассказы про холокост были преувеличенными и односторонними.

Вот еще некоторые из многих цитат из книги Элича: в ходе своей насильственной сецессии из Югославии, в 1991 году, Хорватия изгнала свыше 300 тысяч сербов. Сербов, устраненных из 10 городов и 182 сел. Томислав Мерчеп, до недавнего времени являющийся советником министра внутренних дел Хорватии и членом парламента, возглавлял “отряд смерти”, убивший 2.500 сербов в Западной Славонии в 1991-1992 гг. А об этом в Хорватии говорят как о героических делах.

Об этом имеются свидетельские показания Миро Байрамовича, одного из членов данного “отряда смерти”. Это у меня есть на ролике, но мне некогда вам это показать.

Грегори Элич далее пишет, что признание Хорватии, когда речь идет об администрации Клинтона, соответствовало ее геополитическим интересам.

А Сюзан Вудворд, в своей книге “Балканская трагедия” изданной в 1995 году, пишет, что хорватское правительство весьма мало сделало для защиты своих граждан от выходок антисербского терроризма, появившегося в отдельных районах в Далмации и внутренних районах в течение лета 1989 года. Тогда хорваты разбивали витрины сербских магазинов, взрывали дома и издевались над возможными сербскими вождями. Сербы теряли работу из-за своей национальности.

Все это происходило в 1989 году, а вы сербам приписываете “совместную преступную организацию” только за то, что они защищались. Крис Хэджис в “Нью-йорк таймс” 16 июня 1997 года пишет, что господин Туджман очистил 500 тысяч из общего числа 600 тысяч сербов в этой стране. Он говорит и про “хрустальную ночь в Задаре”. О том, что десятки тысяч человек выбросили из их квартир.

В хорватских газетах - в “Ферале” и ”Тьеднике” - можно найти и другие материалы про преступления в Вуковаре, еще до начала конфликта - еще в 1990 году. Из них цитирую, что трупы убитых сербов плыли по Дунаю, что преступления совершались в Госпиче и на хорватском побережье.

Журнал “Идентитет”, также хорватский, оценил, что менее всего сделано на разъяснении преступлений в Осиеке. В этом городе в 1991-1992 гг. убито несколько десятков гражданских лиц сербской национальности. При этом в нем описано как их уводили и убивали.

А когда речь идет о Госпиче, то три офицера хорватской армии здесь записались давать свидетельские показания об этих преступлениях. Им ничего не было предоставлено в защиту, так что свидетеля Милана Левара, который должен был свидетельствовать против исполнителей госпичской резни - даже ликвидировали. Эрдемовичу, признавшего убийство 100 человек в Сребренице - а его мы арестовали - вы предоставили защиту. Он не являлся нашим подданным, и его вам выдали по его собственному требованию.

Хоть Эрдемович и признался, что убил 100 человек, вы его после четырех лет выпустили жить безнаказанно, а свидетелей по Госпичу вы не защитили. Мне придется это опустить, время летит. К сожалению.

Дэвид Оуэн на 182 странице своей книги пишет, что сербы, оставшиеся в ЮНА, вообще не имели свободы. А многих из них в казармах окружила и блокировала хорватская армия. Это стало одной из причин такой сильной реакции ЮНА в городах наподобие Вуковара. Оуэн говорит, что Вуковар являлся единственным местом, где ЮНА действительно сильно реагировала. Но, он также объясняет, почему это было так. А ведь и то, что теперь пишет и хорватская пресса, также является объяснением: сколько сербских трупов плыло по Дунаю намного раньше, чем что-либо произошло в Вуковаре. Вуковар является исключением и единственным пунктом, где ЮНА сильно реагировала, я воспользовался словами Оуэна, на окружение своих солдат и нападения на них, а также на гражданское население.

Следовательно, войну в Хорватии однозначно вызвали и развязали хорватские власти. Чтобы добиться насильственной и незаконной сецессии - а как мы позже покажем - и в целях создания этнически чистого хорватского государства. Поэтому сербы вынуждены были защищаться. Практически, защищаться, чтобы выжить. При этом никто не оспаривает существование отдельных преступлений, явившихся результатом возникшего хаоса, но их это так называемое обвинение пытается представить в виде результата какой-то совместной преступной организации. Вопреки тому, что все факты - и исторические, и правовые, и военные - говорят о противоположном.

Подобное обвинение вы базируете на свидетельских показаниях лиц типа Милана Бабича и ему подобных свидетелей. А Бабич конфликтовал с собственными руководителями как раз из-за личного экстремизма.
Общеизвестно, что план Венса был принят, прежде всего, благодаря усилиям самого Сайруса Венса, но также - и усилиям Республики Сербии и лично моим.

Защищенные зоны были созданы, но это хорватской армией они никогда не уважались. Общеизвестно сколько было нападений на них: Милевацкое плоскогорье, Перучица, Медакский “карман”, Земуник, Западная Славония, операции “Буря” и “Блеск” и т.д. Известно также, сколько сот сербов убито в каждом из этих нападений и что там происходило.

Оружие не находилось на руках, оно было сдано. Сербы его взяли обратно, чтобы защитить собственные жизни и предотвратить резню. Говоря обо всем этом, лорд Оуэн в своей книге пишет: “Хорватская армия быстро оснастилась самолетами и тяжелой артиллерией. Все это приходило из соседних европейских стран, а также покупалось в бывшей Восточной Германии. Поэтому нетрудно прийти к выводу о том, почему сербы противились демилитаризации и демобилизации. Сербский фактор являлся фактором консолидации, а хорватская сторона была фактором дестабилизации”.

Оуэн еще говорит, что крупнейшей этнической чисткой в югославском кризисе была та, к которой этот ваш институт остался равнодушным. Речь идет об изгнании сотен тысяч сербов из Хорватии и о сотнях убитых. Когда подобное случится с сербами - это как будто бы и не преступление.

Я выскажу только несколько моментов про Боснию и Герцеговину. Общеизвестно, что в ней мир длился столько же, сколько существовала бывшая Югославия, с небольшой временной отсрочкой.
Отсутствие опекуна и оккупанта повернуло граждан этой многокультурной общности друг к другу. И в измененной конституции из 31 июля 1991 года, в статье 1 указано, что БиГ является демократическим суверенным государством и равноправной общностью всех ее граждан - мусульман, сербов, хорватов и граждан иной национальности, живущих в ней, и что СР БиГ является частью Югославии.

Это же было указано и в изменённой Конституции БиГ. Но, пока еще длилась мирная жизнь в этой республике, это можете и сейчас увидеть на сайте боснийской организации “Молодые мусульмане”, созданной в 1939 году, можно было найти клятву, написанную во второй половине 1947 года, в которой говорится, что ее члены будут бескомпромиссно бороться против всего неисламского, что на божьем пути всецело отдадутся, всем пожертвуют, даже своей жизнью - если того потребуют интересы ислама. Как же в многонациональной общности, каковыми являлись Босния и Югославия, можно было бескомпромиссно бороться против всего неисламского, тем более, если большинство в момент составления цитируемой клятвы, даже подавляющее большинство жителей БиГ было неисламским?!

А вышло так, что именно “Молодым мусульманам” и их единомышленникам была открыта дорога для осуществления цели - и в их руках оказались и средства для ведения священной войны.

Первой национальной политической партией, созданной в БиГ, стала Партия демократического действия (СДА) Алии Изетбеговича. Показательно, что учредитель партии и спонсор Изетбеговича, Адил Зулфикарпашич, про собрание СДА в Нови-Пазаре, а это - город в Сербии, в своей книге говорит: “Когда мы прибыли, нас встретила огромная масса народа. Власти вели себя корректно, милиция также. Патрульная автомашина позаботилась, чтобы все проходило без каких-либо конфликтов. В каждом из городов полицейские, после нашего прибытия, отошли с улиц. Везде были только караульные СДА. И тогда на этом собрании случилось что-то, очень удивившее меня. Собрание было организовано каким-то профашистским образом: религиозные знамена, сотни религиозных знамен развевались на стадионе”.

Зулфикарпашич далее в своей книге говорит: “Куда бы мы не отправлялись, везде стали в большом количестве появляться имамы в качестве принимающих гостей и все организующих людей. В партию входят религиозные должностные лица. В отдельных случаях я требовал, чтобы убрали знамена. А также начали появляться люди в джелабиях и кафтанах, чего никто никогда в Боснии по любому поводу не носил”.

Я пропущу то, что Зулфикарпашич ушел из партии, не захотев в этом участвовать. Вообще, известно, что Изетбегович еще весной 1943 года руководил мусульманской молодежью Сараево, в этом своём качестве угощал Амина аль Хусеини, великого муфтия из Ерусалима, сбежавшего в Германию, друга Гитлера. Хусеини выступал за джихад, священную войну против христиан и евреев. В рамках НДХ Павелича, по инициативе Гитлера и при посредничестве того же Хусеини, была создана мусульманская Вафе СС дивизия. Но она не была единственной. Еще были созданы и Ханджар-дивизия, Кама (кинжал, нож. Ред.) дивизия, а из западно-македонских и албанцев с Косова и Метохии - и Скендербег дивизия.

К сожалению, я вынужден спешить. Изетбегович в 1990 году снова опубликовал свою Исламскую декларацию, в которой говорит о “создании единой исламской общности от Марокко до Индонезии” и “несовместимости ислама с неисламскими институтами”, и предуведомляет об “исламском возрождении”. Но, он об этом “возрождении” говорит не как о периоде безопасности, а как о периоде волнений и искушений, ибо, по Изетбеговичу, налицо слишком много вещей, вопиющих о своих разрушителях, а спящий народ можно разбудить только ударами.

Мы должны быть - писал Изетбегович - сначала проповедниками, а потом солдатами. Исламское движение, по его оценке, должно и может приступить к взятию власти, как только нравственно и численно станет достаточно сильным, чтобы не только разрушить существующую неисламскую власть, но и построить новую исламскую власть. На примере Пакистана, верил Изетбегович, сторонники ислама должны и могут научиться, как следует и как не следует делать. В нынешних обстоятельствах, считал он, стремление к собиранию всех мусульман и мусульманских общин мира должно обозначать борьбу за создание великой исламской федерации от Марокко до Индонезии, от Тропической Африки до Центральной Азии.

А теперь представьте, господа, как же сербы и хорваты, вместе составляющие большинство в Боснии и Герцеговине, чувствовали себя перед лицом подобных утверждений, что им необходимо жить в некоем европейском Пакистане, и каковой могла быть их реакция.

Впрочем, о преданности Изетбеговича исламскому фундаменталистическому делу никому не судить лучше самых исламских фундаменталистов. Согласно сообщению агентства Ройтерс из Дубаи 11 апреля 1993 года, Изетбегович в Риаде торжественно принял исламское награждение: “за старания в пользу джихада, священной войны мусульман против неверных”.

Следовательно, этим награждением подтверждено, что Изетбегович выстоял на пути, выбранном им в юности, и подразумевавшем, в соответствии с указанной клятвой “Молодых мусульман” из 1947 года, бескомпромиссную борьбу против всего неисламского. Но такая сущность боснийско-герцеговинского мусульманского режима была известна не только исламским фундаменталистам и их кругам.

Об этом ясно говорит и отчет республиканского Политического комитета Сената США. Это документ от 16 января 1997 года. Я его быстро пройду, пропуская кое-что. Во втором пункте сказано, что члены экстремистской исламской сети, вместе с вооруженной революционной гвардией и прочими оперативниками, в значительном числе вошли в Боснию. Вместе с тысячами моджахедов, священных воинов из всего мусульманского мира. Из нескольких мусульманских государств, в том числе Брунея, Малайзии, Пакистана, Саудовской Аравии, Судана и Турции. Во всем этом приняло участие и значительное число радикальных мусульманских организаций, причем роль одной якобы гуманитарной организации из Судана документально подтверждена.

В третьем пункте радикальный исламский характер сараевского режима проиллюстрирован биографиями важнейших должностных лиц, в том числе и самого президента Изетбеговича. Также оценено, что прогрессирующая исламизация боснийской армии охватывает и создание местных боснийских подразделений моджахедов. Тут также есть и достоверные утверждения, что были совершены зверства против мирных жителей Сараево, инсценированные оперативными сотрудниками правительства в целях пропаганды.

Говорится и о столкновениях с врагами, мусульманскими и немусульманскими, и что они сами инсценировали нападения на своих же граждан. В отчете делается вывод, что американская администрация своей политикой предоставила Ирану крупный плацдарм в Европе и бесцеремонно подвергла угрозе жизни американцев и американские стратегические интересы.

Далее, в связи с Аль-Каэдой, говорится про спящих агентов. Находящихся на службе у Изетбеговича, свидетелей которого вы приводили давать показания против меня. Также, про то, что иранская служба эти отношения настолько развила, что они совместно планировали террористические акты.

Это указывается для того, чтобы понять, каким образом зеленый свет, данный Клинтоном, мог привести к такой степени иранского влияния. Ибо, в документе утверждается, что речь шла о пропаганде исламской революции в Европе.

Про это якобы гуманитарное агентство сказано, что оно связано с шейхом Омаром Абделем Рахманом, осужденного за бомбовое нападение на Всемирный торговый центр в 1993 году, и с Усамой бен Ладеном, богатым саудовским эмигрантом, считающимся финансистом различных воинствующих групп.

В том же отчете содержится оценка, что речь идет о политике, допустившей ввоз оружия в Боснию, и весьма способствовавшей Ирану наладить хорошие отношения с боснийским правительством, по словам одного высокопоставленного лица ЦРУ в Конгрессе, добавившего, что в будущем США будут сожалеть об этом. И потом он уточнил: когда будут взрывать американцев, что, несомненно, случится еще до того, как все в Боснии завершится, а это случится частично и потому, что иранцам удалось наладить желательные контакты, и в ней хорошо освоиться.

Хотелось бы еще только упомянуть, что 31 марта теперь в мусульманской Боснии и Герцеговине официальный праздник - День патриотической лиги, военного формирования, созданного 31 марта 1991 года Партией демократической акции (СДА), выполнившей задачу партийно-военной организации. За год до возникновения конфликтов. Данные свидетельствуют о том, что в 1992 году, когда возникли первые конфликты в БиГ, погибла половина из всех погибших сербов.

Анализы, проведенные специалистами, говорят, что сербы вообще не были готовы к войне, в то время как мусульмане уже за год до этого были готовы.

Оуэн в своей книге говорит, что картина о боснийских мусульманах лишенных оружия не была нарушена даже тогда, когда Алия Изетбегович по телевидению откровенно признался, что боснийское правительство тайными каналами заполучило тысячи винтовок, миллионы патронов, десятки тысяч мин и десятки тысяч бомб. И до ста тысяч комплектов униформы...

Сефер Халилович, начальник Главного штаба армии БиГ, заявил газете “Наши дни” 25 сентября 1992 года, что Патриотическую лигу - а это 1992 год, господа! - война застала с 9 региональных и 103 районных штаба и 98 тысяч бойцов. Даже 103 районных штаба, а в БиГ тогда имелось всего 109 районов!

О том, что усиленно готовилась война ясно всем, только не вам!

У сербской стороны имелись три цели. Это можно увидеть, проанализировав всеобщую политическую ситуацию. Первая: сохранение югославской федерации, и лишь потом - если это окажется невозможным - отыскание способа, посредством переговоров, для обеспечения равноправного положения сербов в БиГ.

Усилия сербской стороны сохранить Югославию по мне являлись единственными усилиями, соответствующими внутреннему и международному праву, а также и причины справедливости и прагматичности шли в пользу таких стараний. Но для этого, к сожалению, больше не было времени, а оправданность требования сербского народа в Боснии быть равноправным имеет глубокие основы, так как сербский народ населяет БиГ более тысячелетия.

Мне придется ускорить это хронологическое отслеживание событий. У нас будет возможность это увидеть посредством свидетелей, которые укажут на то, что сербские поступки являлись реакцией на поступки мусульманской и хорватской стороны, которыми ущемлялись конституционные права сербов. Что эти поступки были пропорциональны ущемлениям, так как ими только возмещалось то, что незаконными поступками другой стороны было отнято.

Сербская сторона постепенно поступалась своими требованиями и, наконец, дошла до минимально амбициозного, представляющего минимум, ниже которого сербы не хотели пойти: чтобы их национальные права, может быть даже и само выживание, не были под угрозой. Наконец это было санкционировано Дейтонским соглашением, к сожалению, лишь после совсем неоправданного значительного кровопролития.
Известно, что последним шансом до возникновения войны сохранить мир в Боснии являлся план Кутильеро. Его все подписали, но Изетбегович впоследствии, с подсказки Цимермана, отозвал свою подпись, о чем мы будем иметь, надеюсь, вполне хорошую документацию.

Итак, более чем ясно, что сербская сторона, судя по всему, указанному мною, не являлась тем, кто хотел войны, а именно делала все для предотвращения этой войны. Тем более, что после ее международного признания и возникновения войны - а эти два момента отнюдь не случайным образом совпадают - ЮНА начала выходить из БиГ. В соответствии с предварительно подписанным соглашением. Все это констатируется в отчете Генерального секретаря ООН Бутроса Гали от 30 мая 1992 года Совету Безопасности, в котором также констатируется, что армия Республики Сербской, созданная 15 мая, не находится под контролем Белграда. Также и то, что значительная часть территории БиГ находится под оккупацией официальных вооруженных сил Республики Хорватии.

Но, тогдашний председательствующий Советом безопасности, австриец Петер Фелнер, данный отчет Гали «придержал», то есть просто скрыл до того, как Советом Безопасности не будут приняты санкции в отношении Союзной Республики Югославии. А состояние, описанное в отчете, являлось основанием для возможного введения санкций в отношении Хорватии, но никак не против СРЮ.

Из всех этих фактов мне за это короткое время, можно сказать, удалось вынести лишь вершину айсберга. А что же вами здесь вынесено в противовес этих неопровержимых исторических и материальных фактов, в противовес истине?

Вы в вашем лживом обвинении механически составили некую неестественную сумму событий, несомненно, также и преступлений, и навесили ей ярлык “совместного преступного сообщества”. Без какого-либо доказательства некого плана и намерений сербов в связи с тем, что вы утверждаете!

Вообще-то, сам факт того, что эта мнимая прокуратура опирается на, я бы сказал, уникальную концепцию именуемую “совместным преступным сообществом” на деле является признанием того, что они просто не могут установить вину. Само отсутствие доказательств - как о действии кого-то, так и о намерения - заставляет пользоваться темными конструкциями наподобие “совместного преступного сообщества”.

Иными словами, когда имеются доказательства чьих-то нарушений и чьих-то намерений, то никакая легитимная прокуратура не нуждается в придумывании никаких новых теорий типа “совместного преступного сообщества”, а пользуется доказательствами как действия, так и намерений. Использование подобного средства помогает обвинению лишь тогда, когда оно не имеет доказательства и не может установить вину. Поэтому это на деле является средством избежания бремени доказательства вины, которое в легитимном правосудии ложится на любое обвинение.

Это было придумано для того, чтобы без доказательства вины можно было обвинять невинных людей. И тогда это, конечно, является самым обыкновенным уродованием права. Совершенно пустое все то, что там написано, ибо вы в этих обвинениях, в мнимых обвинительных заключениях объясняете преступления, которых мы не совершали, намерения, которых у нас никогда не было. Вот и вся ваша концепция.

У вас нет доказательств ни по Боснии, ни по Хорватии - где Сербия не имела никакой компетенции - но мы действительно помогали сербам. Конечно же, помогали, и мы были бы последними негодяями, если бы им не помогали, когда дело шло об их жизни. А крупнейшей помощью было: восстановить мир.

Крупнейшей помощью было и то, что в Сербии - в течение всех этих 10 лет - не было никакой дискриминации по национальности, кого бы то ни было и любым способом.

А когда речь идет о Косове, то нет ни единого доказательства совершения любого преступления, не только по приказу кого-нибудь, но даже с любого предварительного ведома - кого-либо, в том числе и командующих генералов. Вопреки всему, вы обвинили четырех генералов, ни один из которых не только тогда ничего подобного не приказавший, но даже не получивший известия о чем-то, могущем являться преступлением, до того как подобное произошло.

Вы обвинили и политическое руководство Сербии и Югославии. А у вас имеются все доказательства того, что виновники отдельных преступлений, имевших место в Косове и Метохии, даже в ходе оголтелых круглосуточных бомбардировок Косова и Метохии, преследовались государственными органами, что виновников арестовывали и они представали перед судом. Даже и ваш свидетель, генерал Василевич, здесь подтвердил подробности встречи, проведенной у меня, с высшими должностными лицами военной и государственной безопасности и Генеральным штабом, на которой я лично настаивал на аресте всех виновников преступлений, на том, что нельзя - как Василевич цитировал меня - никому смотреть сквозь пальцы. Без исключений. Он подчеркнул и то, что такой же была и позиция Верховного командования, начиная с начальника штаба генерала Ойданича, также совсем безвинно сидящего в этой тюрьме, и вниз, вплоть до четырех генералов, также вами совсем безосновательно обвиненных - Лазаревича, Павковича, Джорджевича и Лукича. И что руководство - Верховное командование - даже по вертикали действовало профилактически: запрещением паравоенных формирований.

Об этом имеются письменные отчеты. Я их внес в перечень материалов доказательства, но вы это получите в сотнях отчетов военных судов, прокуратур, инструкций по преследованию всех виновников уголовных дел. Первые отчеты по всем этим основаниям датированы концом марта 1999 года, а потом идут далее. Что же иное исполнительная власть, а потом и судебная - в любой стране - могла сделать, кроме как по вертикали категорически настаивать на преследовании виновных в совершении преступлений, и убеждаться, на основании ответных отчетов, что именно так и поступают. А мы именно так и делали в труднейших возможных условиях. В условиях круглосуточных бомбардировок. Даже есть примеры того, что некоторые процессы были закончены и виновники уголовных дел осуждены еще до того, как бомбардировки были прекращены.

За два года представления своих доказательств вы не вынесли ни одного, которое бы говорило о противоположном. За эти два года вы не представили ни одного доказательства, которое указывало бы на любую связь какого-то преступления с командующими подразделениями, с обвиняемыми вами генералами, или с политическим руководством Сербии, или лично мной. Напротив, у вас есть доказательства того, что мы сделали все возможное, чтобы преступлений не было, а если таковое случится - а это возможно и в мирных, а в военных условиях тем более, и в особенности в этнических конфликтах - чтобы их преследовать по закону. Впрочем, первый судебный процесс за военные преступления состоялся в Сербии. В Окружном суде в Шабаце. Еще в 1993 году. И об этом у вас имеются данные.

А с другой стороны, у вас есть все доказательства того, что именно мы являлись самым заслуженным и самым настойчивым фактором достижения мира, что именно мы были теми, кому удалось решить проблему массового спасения миллионов беженцев по принципу недискриминации. Ведь, и 70 тысяч мусульманских беженцев также нашло приют в Сербии. У вас есть и доказательства того, что мы освобождали сотни заложников, что мы освобождали французских пилотов.

В перехваченных разговорах, которые вы раздобыли, вы могли не только увидеть все, что делалось для достижения этого, но также, что мы могли только настаивать, умолять и нажимать, так как иных полномочий у нас не было, но нам удавалось. Почитайте эти разговоры, ведь одних этих разговоров было бы достаточно для разъяснения всего того, что вы не хотите понимать, и что ваши обвинения делает бессмысленными.

На другой стороне у вас еще как имеются доказательства роли хорватской политической верхушки в этнической чистке. Доказательства существования и осуществления подобного плана - и до, и после 1990 года - у вас даже есть стенограммы, некоторые мы от вас получили, из которых видна фабрикация предлогов для преступлений, для операции “Блеск”. У вас есть и доказательства об операции “Буря”, в том числе и доказательства роли администрации Клинтона в этом, и вы получите их еще. У вас есть письменные доказательства о тех, кто все эти решения принимал, так как в каждой стенограмме так называемого ВОНС, а это – хорватское Вече обороны и национальной безопасности - точно указано, кто присутствовал.

У вас есть и доказательства преступлений против сербов. На основании решений мусульманской верхушки. Когда здесь показания давал Клюич, бывший член президиума БиГ, я его об этом спрашивал. На основании стенограммы Президиума БиГ, из которой видно, что Изетбегович знал о лагерях, и что там людей незаконно по несколько лет держат. У вас еще будет возможность услышать многие свидетельства об этом.

Относительно хорватского и мусульманского руководства у вас есть все то, чего ни по одному вопросу не имеете относительно руководства Югославии и Сербии. Этого у вас ни по одному вопросу нет также и относительно руководств Республики Сербской и Республики Сербской Краины.

У вас есть даже доказательство - из показаний вашего защищенного свидетеля, высокопоставленного лица там - правильности того, что Милан Мартич мне говорил: что в Краине, включая и сам Книн, с оставшимися хорватами обращаются совсем равноправно. Как с равноправными гражданами. И что абсолютно никакой дискриминации нет.

Особый разговор, который я хочу лишь вкратце затронуть, представляют свидетели, заключившие в этом вашем процессе сделку с этой так называемой прокуратурой о признании вины. Это является, смею утверждать, примером производства ложных свидетелей. Думается, достоин анналов беспрецедентный пример производства ложных свидетельских показаний, когда ваш защищенный свидетель по сделке, в ответ на вопрос - как же он мог подписать, что в Сребренице расстреляно семь тысяч мусульман - объяснил, что его защита направила письмо, в котором обязалась не оспаривать цифры, а ведь вы также могли написать и - 70 тысяч! Вы могли написать что угодно.

Я уже представил информацию, которую моим сотрудникам удалось собрать, и которые серьезно ставят под вопрос вашу конструкцию насчет Сребреницы. Между тем, мы услышали и генерала Мориона, который здесь давал свидетельские показания: он сказал, что Сребреница была западней для Младича. Морион подтвердил, а он хорошо знал Младича, что, по его мнению, Младич никогда не мог бы приказать подобное.

Это согласно и с моим мнением. Я не верю, что Младич мог приказать подобное. Его честь никогда бы ему не позволила сделать такое грязное и бесчестное дело. Но, будет еще возможность и об этом допросить нескольких свидетелей.

В интересах и сербов и мусульман узнать правду о Сребренице, вместо того, чтобы создавать ложный миф. Правде о Сребренице не посодействуют ни ваша фабрикация ложных свидетелей, ни нажимы Пэди Эшдауна на руководство Республики Сербской.

Синхронно, и здесь и там, пытаются создать двойное преступление, оскорбляющее и мертвых, и живых. А ведь все должны быть заинтересованными в установлении правды о Сребренице - для того, чтобы виновников преступлений наказать, а невинных - освободить от подозрений и обвинений в таком грязном деле, в котором их обвинили.

Вы не воспользовались Эрдемовичем, чтобы от него получить сведения. Вы не воспользовались ничем из того, чем вы могли воспользоваться для установления правды об этом. Я надеюсь, что свидетели - только надеюсь, ведь сам я не могу все обеспечить - дадут хоть немного больше информации о том, что там происходило.

Но, давайте, вернемся к тому свидетелю, или к каким-то другим свидетелям, которых вы здесь вызываете по сделке. У вас имелось публичное свидетельское показание Мирослава Деронича, с которым даже матери родной не следовало бы говорить, учитывая то, что он сделал и написал: что он перебил всю деревню, предварительно гарантировав ей безопасность! Вы же ему все это простили, лишь бы он врал против Караджича.

А в ваших руках имеется приказ Караджича войскам в Сребренице заботиться о гражданском населении, соблюдать Женевскую конвенцию. Это в письменном виде было направлено войскам, а вам объявляется некий Деронич давать показания, что вот, якобы Караджич ему в ухо сказал - чтобы никто не услышал - что надо всех перебить. Это такая нелепица, что нет смысла даже об этом говорить. Это не вмещается в уме нормального человека. В особенности не вмещаются утверждения и подписи под заявлением о расстреле семи тысяч человек - на основании обязательства не оспаривать цифры, но не на основании полученных сведений! Не говоря уж про другие вещи, которые вы здесь употребляли.

В фундамент обвинения вы поставили мою речь в Газиместане. Вы обвинили меня, что я там разбудил сербский национализм. Я же этой речью по сей день горжусь. Она была что угодно, только не возбуждение какой бы то ни было отрицательной атмосферы. Но, вы не единственные, кто в этом участвовал. Это повторили многие политики на Западе. Почти нет газеты, которая об этом не написала. Это - ложь, примененная и повторенная бесчисленное множество раз, но не в 1989 году, а лишь 10 лет спустя. Мне некогда на этом останавливаться, но просто привожу примеры того, как манипулируют, и как врут.
Робин Кук 28 июня 1999 года - десятилетие спустя самого события - сказал: Милошевич воспользовался важной годовщиной Косовской битвы не для того, чтобы сообщить о надежде и о реформе. Вместо этого, он грозился применить силу для решения внутренних политических затруднений Югославии. Делая это, он на деле пропагандировал личную цель в осуществлении власти и расширении этнической ненависти под эгидой национализма.

Здесь у меня есть сколько угодно подобных цитат, и все они из 1999, 2000, 2001 гг. Посмотрите “Индепендент” из 1 июля 2001 года: “Сербский вождь высказал свою цель и план в присутствии свыше миллиона сербов, отмечая 600 лет с Косовской битвы, откровенно угрожая применением силы, чтобы сохранить все шесть республик в федерации”.

Здесь у вас есть и “Тайм магазин”, и даже “Экономист”. Все они цитируют эту ложь, вовсе не содержавшиеся в моей речи. Я вам сейчас процитирую “Индепендент” от 29 июня 1989 года. Потому что та же газета тогда написала, что сербский президент ни разу агрессивным образом не упомянул албанских контрреволюционеров. Что касается термина “контрреволюция”, он является определением, данным союзными президиумами, партийным и государственным, с 1981 года. Вместо этого, написал “Индепендент”, он говорил о взаимной толерантности и построении богатого демократического общества и о том, что пора поставить точку на раздор, приведший к тому, как он сказал, что турки нанесли сербам поражение 600 лет назад.

“Индепендент” тогда, когда извещал с места событий, также написала: нет более подходящего места, чем это поле в Косове, чтобы сказать, что согласие и дружба имеют ключевую важность для процветания сербов и других в ней живущих граждан. Безотносительно их национального происхождения и вероисповедания - так сказал Милошевич. Взаимная толерантность и сотрудничество также являются сине ква нон для сохранения Югославии. Согласие и отношения, базирующиеся на равноправии югославских народов, являются предпосылками их выживания и преодоления кризиса.

Итак, получив указание врать, они даже не прочли свою собственную газету тех времен, когда они вели репортаж с Газиместана, но мне некогда на этом останавливаться...

Сербию никогда не населяли только сербские жители. Сегодня, больше чем когда-либо в прошлом, люди других общин и религий также живут в ней. Это вовсе не в ущерб Сербии. Напротив, это ей приносит пользу. Граждане разных национальных общин и разных вероисповеданий живут вместе все успешнее и все чаще. Поэтому все люди в Сербии, живущие собственным трудом, живущие честно и уважающие других людей и народов, находятся в собственной Республике.

Нет смысла тратить время на все это. Мне только хотелось показать масштаб злоупотребления, тем более злоупотребления в процессе, претендующем на название правового. Среди интеллигенции, писателей и литературоведов, публицистов и ученых считается ненравственным вырывать пару предложений из контекста. А вы не вырывали из контекста пару предложений, а даже части предложения - для создания конструкции. Но, у нас будет возможность и это увидеть. Как бы там ни было, мне не кажется, что это так уж трудно установить. Все это я говорю по одной лишь причине - показать, каким образом бессовестно врут.

В Сербии налицо преемственность политики национального равноправия в течение всех десяти моих лет. Здесь находятся неавторизованные магнитофонные записи собрания партийного руководства Сербии из 1998 года. В нем принимало участие 400 главных членов правящей партии. Разговор шел, в том числе и о Косове. Причем - не для газет, а с партийной верхушкой, куда входили все министры, члены Правительства и Парламента и т.д. из правящей партии.

Я вам прочту лишь часть. Мой краткий вывод: наша политика - вопрос Косова разрешить политическими средствами. Это я сказал 10 июня 1998 года. Следовательно, мы подходили к решению с учетом наших убеждений и нашей программы, подразумевающей принцип национального равноправия, и мы не хотели причинять албанцам ущерб, как не хотели и того, чтобы албанцы в Косове были гражданами второго сорта.

Тогда же я говорил далее о том, что многие думают, что, возможно, и большинство албанцев также выступает за это. Затрагивая этот вопрос, я оценил, что, возможно, большинство даже зависит от того, насколько сильный нажим на них, что именно им объяснили, каковое объяснение им дано относительно перспективы, будущего и всего прочего. И я подчеркнул: как бы это не выглядело, нам необходимо выступать именно за политическое решение и продвижение принципа национального равноправия. Я добавил, что нам необходимо иметь в виду и то, что те, кем манипулируют - это несчастные, которыми, как и любой беднотой в мире, манипулируют. Сначала их повелители, а потом уж мировые манипулянты, задействовав их в целях дестабилизации Южной Европы, постоянно создавая алиби для сохранения там военных эффективов мировых держав. В конце я произнес: диалог. При этом я подчеркнул, что начатый диалог не зарезервирован только для государственной комиссии и представителей албанских политических партий. Я сказал: не только сербско-албанский, но и сербско-албанско-турецкий, мусульманский и цыганский и черногорский, ибо диалог должен присутствовать на всех уровнях, так как людей необходимо мобилизовать для того, чтобы жить.

Итак, это было десять лет непрерывных усилий в пользу политики национального равноправия, которая половину бывшей Югославии сберегла от любого конфликта и войны. Всех этих десять лет. Поэтому и говорю о том, до какой степени все это дело поставлено на голову. Поэтому я и сказал, что это обвинение является суммой бессовестных манипуляций и лжи, уродования права, поражения нравственности и крайне безответственным переделом истории.

По поводу отдельных действий генералов и должностных лиц, или же моих, вы идете по пути командной ответственности, по которой любое невинное лицо можно осудить лишь за то, что занимало какую-то должность. А теперь вы пытаетесь привезти генералов сюда. Об этих отдельных вопросах у меня нет времени и возможности теперь говорить, кроме того, они уже частично опровергнуты в показаниях ваших свидетелей. Намного более - в мемуарах самих участников. Более всего - в многочисленных научных исследованиях, написанных на основании западных источников и документов. Предоставим возможность новым свидетелям предстать здесь и сказать свое слово.

Укажу лишь на парадоксальность ситуации, в которую вы сами себя привели. Подчиняясь неумолимой близорукой сиюминутной политике администрации Клинтона.

Действительность сфальсифицирована от имени одной прагматической политической программы. А все три обвинения возбуждены после того как 19 стран НАТО совершили откровенную агрессию против оставшейся части Югославии, Сербии и Черногории, причем с применением запрещенных видов оружия, проводя новеллированные формы тирании посредством высоких технологий. Большего цинизма не найти.

Обвинение по Хорватии оперирует этнической чисткой хорватов и мнимым совместным преступным сообществом, которое, по вашему утверждению, было задумано до 1 августа 1991 года и существовал до 1992 года. Должен сказать, что необходима бескрайняя наглость, чтобы подобное, чтобы такую ложь записать на бумаге. Как известно, это был период массовых преступлений над сербами, и было время первого крупного исхода сербов из Хорватии - около 150 тысяч.

Обвинение по Косово и Метохии возбуждено (цитирую): “из-за изгнания значительной части албанского населения из Косова”. А вы же видели, что написано в книге Кларка. Вы увидите и многие другие, и намного более интересные вещи. Ведь вы не можете указать ни одну деревню, из которой кого-то изгнали до тех пор, пока Косово находилось под контролем государственных органов Сербии. Мне также кажется, что вы не следите даже за официальными заявлениями...

ПАТРИК РОБИНСОН:
Господин Милошевич, вы должны закончить ваше выступление в течение трех минут.

СЛОБОДАН МИЛОШЕВИЧ:
Я постараюсь. Не удастся за три, то будут четыре. Не более. Мне все равно пришлось многое пропустить...

Итак, вы не следите даже за официальными заявлениями представителей США и НАТО, теперь совсем откровенно говорящих, что им игры вокруг Косова понадобились для расширения НАТО своей активности вне пределов, очерченных договором о создании альянса...

А обвинение по БиГ, возбуждено за геноцид - обратите внимание - за геноцид над мусульманами и хорватами в БиГ. Это тоже - бескрайняя наглость, ведь хорошо известно, что Белград в это время являлся единственным центром в Югославии и югославском кризисе, из которого последовательно велась политика мира. Единственным центром, в котором последовательно велась политика национального равноправия, благодаря которой не было никаких явлений дискриминации и преступлений, так что только в Сербии в течение всего десятилетия национальная этническая структура осталась без изменений.

Господа, я полностью отдаю себе отчет в том, что иллюзорно искать логику в смонтированном процессе. В истории были подобные случаи - например, «дело» Дрейфуса, или «дело» Димитрова по поводу поджога Рехйстага - но сей процесс превосходит их по глубине трагических последствий. Я не хочу сказать вообще что-либо, что отдавало бы личной ноткой, но зато хочу говорить о глубине трагических последствий для мира в целом, так как разрушен универсальный правопорядок. До уровня, являющегося цивилизационным коллапсом.

К счастью, в прошлом находились честные писатели, высекавшие правду в скрижалях истории, чтобы поколения устыдились и не повторяли ошибки. Я уверен, то же самое вновь случится. В подлинной истории нашего времени ваша ад хок справедливость предстанет как иллюстрация уродливых явлений на стыке двух веков. И вам, господа, даже не представить что за привилегия, хоть и в этих навязанных вами мне условиях, иметь в союзниках истину и справедливость.

Вы это, действительно, я уверен, даже представить себе не можете.

Спасибо, господин Робинсон. У меня, к сожалению, не было возможности высказать в целом то, что я хотел, но, думаю, такая возможность у меня еще будет. Если только вы какими-то иными средствами не сделаете мне это невозможным.

 Главная       Биография         Статьи            Акции           Искусство           Форум         Гостевая        Ссылки